Я старый язычник. Римляне и греки звали меня богом
сновидений…
Г.Х. Андерсен, “Оле Лукойе”
*
— Ах, ты видела Лорда Кошмаров на ежегодном дне урожая? До чего
же хорош! — сказала Мирта, усердно окуная очередное яблочко в
тягучую, одуряюще пахнущую карамель.
— Как же на него не взглянуть! А уж эти его костюмы… М-м, —
Гьята облизнулась, выражая своё отношение и к топлёному шоколаду, и
к обсуждаемой личности. — Всё же, сто лет назад мода была — не чета
нашему веку. Смотрю на него — и так бы и съела!
— Подавишься, — буркнула я, с силой вымешивая тесто. — Он
ядовитый, точно говорю тебе.
— Да ладно, — подмигнула Агата, — ему положено. Он же
проклят!
— Слышала, его прокляла сама Кровавая Королева, — сделала
страшные глаза Мирта. — Говорят, именно лорд Джек помог свергнуть
её, и на смертном одре она обрушила на его голову проклятье. Печать
Смерти появилась на его челе, и любой Жнец, оказавшийся рядом,
должен был попытаться прервать его существование.
— Ври, да не завирайся, — прищурилась Агата. — Будь всё так, как
ты говоришь, он бы уже давно не ходил по этой земле! Нет преград
для Предвечной и Её слуг.
— Всё так — если только не заключить особенную сделку,
— подмигнула Мирта. — С кем-то из замирья, кто способен обхитрить
Мрачных Жнецов.
— И кто же это может быть?
— Например, наш Владыка. Или один из привратников, открывающих
Дверь, — заметила Гьята. — И родители говорили мне, что в случае с
лордом Джеком это был наш Владыка. Ну, вы понимаете.
— Да ты шутишь! — возмутилась Агата.
— С чего бы мне! И вообще, сама же знаешь, моя семья с Владыкой
имеет дела… Иногда. Не в том суть! Говорят, Джек был
единственным человеком, который дважды облапошил Владыку. И тот,
восхищённый такой изумительной наглостью, заключил с Джеком сделку;
теперь Джек просто не может умереть. Он застыл между жизнью и
смертью, так что невидим для Жнецов... Такие дела. Но многое
изменится, когда проклятие будет снято...
— Не важно, в общем! — отмахнулась Мирта. — Что там за сделка и
с кем — не нашего ума дело. Подробностей нам никто всё равно не
расскажет. Дураков нет о подобном рассказывать. А Джек, хозяин
корпорации “Хэллоуин” — кто угодно, но только не дурак. Не об этом
речь вообще! А о том, что он такой красивый, притягательный...
— Бабник, — заметила я.
— ... просто не встретил ту самую, единственную.
Я закатила глаза, но Мирта не собиралась
останавливаться.
— Потому что он не только красив, могущественен и богат — он ещё
и проклят. И проклятие может снять только одна девушка на свете.
Так романтично!
— Не повезёт кому-то, — буркнула я.
Девчонки возмущённо посмотрели на меня и очень красноречиво
переглянулись. Право голоса по результатам переглядок предоставили
Агате, как главе нашего маленького, но гордого шабаша.
— Марьяна, — сказала она ласково, — слушай, мы знаем, что на
работе тебе достаётся. Особенно сейчас, в канун всем известного
праздника, который мы не называем. И да, мы понимаем, что лорд Джек
— твой начальник. Формально. И ты вот прямо сейчас не испытываешь к
нему тёплых чувств. Но, как бы так сказать…
— Не порти нам фантазии, а? — встряла неугомонная Мирта. — Дай
помечтать об идеальном мужике. Мы что, по твоему, совсем дурочки,
не понимаем ничего? Понимаем. Но помечтать всё равно хотим. Вот
представь: на маскараде, посреди Танца Половинок все застынут,
когда прокричит чёрный петух. И твой партнёр снимает маску, и ты
видишь Джека…
Меня передёрнуло от нарисованной воображением
картинки.
— Да ну в Последнюю Бездну такие радости! Он мне и так
уже снится!
— О! — поиграла бровями Мирта. — Так у нас тут ханжество и
лицемерие вошли в чат! И что же за сон, позволь узнать? Насколько
сильно он там, ну знаешь, раздет?
