Услышав шум, Макс спрятался в кустах. Ветки царапали шею, но он терпел, пережидая, пока грузовик нацгвардии проедет мимо. В открытом кузове тряслись ящики, из-за борта – профиль «Калашникова», на дверцах машины – фирменный «паук».
Когда грузовик скрылся, Макс пошагал дальше.
За время скитаний он научился не доверять слугам государевым. Ладно, если отделаешься педалями на крутильной фабрике, бывало и хуже… Макс не успел продлить рабочую лицензию, и приходилось осторожничать.
«Ваше избирательное право приостановлено», ─ так и сообщил Поводырь.
К полудню нашлось подходящее место для отдыха. Дорога огибала небольшую рощицу. Пройдя сквозь пыльные придорожные деревья, путник словно попадал в прекрасный сад. Ветви гнулись под собственной тяжестью, ветер покачивал редкие цветы, журчал неподалёку ручей, в листве пересвистывались птицы. Пейзаж портила куча разломанных досок и лачуга, крытая ржавым железом.
Макс заглянул внутрь. В хижине – покосившийся шкафчик, убитый стул, топчан. В углу – гора грязной посуды, на стене – зеркало, в мутном стекле которого отразился высокий, худой шатен. Крепкая шея выдавала развитую мускулатуру.
Макс перевёл взгляд на прикнопленный рядом календарь, где сквозь пыль проглядывал пляж с красавицами в оранжевых купальниках ─ на лицах огромные солнцезащитные очки, а зубы белые-белые, как снег. И не поймёшь, настоящие красавицы или рисованные.
Сквозь дыру в крыше рябина сунула любопытную ветку, свесила тяжёлые гроздья. Макс сорвал ягоду, пожевал ─ нещадно горчило.
─ Да, ─ сказал сам себе. ─ Пожалуй, задерживаться не стоит.
Усталость взяла своё ─ едва сел на топчан, сразу сморил сон.
На календаре значилась дата: две тысячи тридцать шестой год.
Такие дела.
Капельки красного. Бриллианты и рубины, изумруды и сапфиры. Разноцветные камни сверкают в зрачках. И грохочут барабаны: там-там, там-там, там-там.
Один барабан грохнул особенно громко «Па-бам!» ─ и Макс проснулся. Выскочил из лачуги: бордовая «Тесла» пролетела сквозь деревья, наскочила на камень ─ как корабль на риф. В кабине силуэт человека. Огненными змейками по капоту электрические разряды.
За деревьями видно, как пулями по дороге просвистели три автомобиля: фиу, фиу, фиу!
Макс бросился к «Тесле», вытащил человека наружу. Девушка! На солнце волосы как рыжее золото. Крови не видно, но не шевелится. Живая ли?
В недрах автомобиля затрещало. Макс потащил девушку дальше. Едва добрался до лачуги, как «Тесла» взорвалась ─ ёмко и глухо.
Макс растормошил незнакомку, она слабо застонала.
─ Эй! ─ спросил. ─ Как ты?
Рыжеволосая разлепила веки ─ глаза голубые-голубые. Вздохнула и вдруг закашлялась.
─ Голова кружится, ─ просипела.
Её вырвало. Макс перетащил девушку на топчан, дал попить. Постепенно пришла в себя, свернулась калачиком.
Макс устроился снаружи, на куче разломанных досок. Сунул в уши пломбы наушников, и мир заполнил бьющий ритм Metallica ─ парень обожал музыку двадцатого века.
Когда солнце коснулось горизонта, незнакомка вышла из лачуги.
─ Привет, ─ сказала.
Голос чуть с хрипотцой.
─ Привет, ─ ответил Макс. ─ Как голова?
─ Лучше… Меня Алиса зовут.
─ Макс, ─ представился парень.
Рыжая взглянула на дымящиеся останки «Теслы».
─ Придётся идти пешком!
─ На ночь глядя далеко не уйдёшь… Ты, наверное, голодна?
─ Угу…
─ У меня только консервы…
─ Ничего! Я не привередливая.
Макс развёл костёр, достал из рюкзака снедь.
─ Держи походную вилку.
Вскрыл две банки с тушёнкой, передал одну гостье. Алиса жадно стала выгребать мясо из своей, Макс неторопливо поддевал содержимое ножом, потихоньку разглядывая девушку.
