Часть I: Изоляция
Глава 1: Последнее убежище
Алексей открыл глаза в темноте, ощущая металлический привкус на губах. Он не знал, сколько времени провел без сознания. Секунды, минуты, часы – в полумраке бункера это не имело значения. Его тело казалось чужим – тяжелым и неповоротливым. Он поднял руку и коснулся виска. Пальцы стали липкими от крови. Где-то капала вода – медленно, ритмично, как метроном, отсчитывающий время нового мира.
Звуки постепенно проникали в сознание. Тихий гул вентиляции. Неясный шепот голосов. Механическое жужжание откуда-то из глубины бункера. Алексей сел, морщась от боли в ребрах, и огляделся. Помещение выглядело как медицинский блок – маленькая палата с металлическими стенами, минимумом мебели и медицинским оборудованием.
Он попытался восстановить в памяти события, которые привели его сюда. Воспоминания приходили обрывками, похожими на осколки разбитого зеркала. Сирены. Паника на улицах. Небо странного желто-зеленого оттенка. Люди в защитных костюмах. Эвакуационные пункты. Военные грузовики. Крики. Выстрелы.
Дверь открылась, впуская полосу более яркого света, и на пороге показалась женщина в белом халате поверх серого комбинезона.
– Очнулся наконец, – сказала она без удивления, как будто констатируя факт. – Как голова?
– Бывало и хуже, – хрипло ответил Алексей, пытаясь улыбнуться. – Где я?
– «Северное убежище», – женщина подошла ближе и посветила маленьким фонариком в его глаза, проверяя реакцию зрачков. – Правительственный бункер класса А. Вернее, то, что от него осталось. Ты последний, кого привезли перед полной изоляцией.
– Полной изоляцией?
– Официальное название процедуры, – она пожала плечами. – Проще говоря, мы задраили все люки. Наверху теперь не осталось ничего, что могло бы дышать без специального оборудования. По крайней мере, в радиусе тысячи километров.
Алексей хотел спросить еще что-то, но в этот момент в коридоре раздались шаги, и в дверях появился высокий мужчина с военной выправкой, хотя и в гражданской одежде.
– Доктор Ахметова, он в состоянии присутствовать на собрании? – спросил он, игнорируя Алексея.
– Сотрясение, два сломанных ребра, множественные ушибы, – ответила женщина. – Но мозг функционирует нормально. Что скажешь, солдат? – она повернулась к Алексею. – Сможешь дойти до конференц-зала?
Алексей медленно встал, превозмогая боль.
– Смогу, – сказал он. – У меня много вопросов.
– У всех нас много вопросов, – сухо заметил мужчина. – Меня зовут Виктор Самойлов. Я был директором «Северного убежища» до… всего этого. Через пятнадцать минут в конференц-зале собрание. Нас немного, так что познакомишься со всеми сразу.
Конференц-зал оказался просторным помещением со столом в форме буквы «П» и большим экраном на стене. За столом уже сидели три человека, тихо переговариваясь между собой. Когда Алексей вошел, поддерживаемый доктором Ахметовой, все повернулись к нему.
– Наш последний гость пришел в себя, – объявил Виктор, указывая Алексею на свободный стул. – Начнем.
Алексей сел, морщась от боли в ребрах, и окинул взглядом присутствующих. Кроме Виктора и доктора, которую он уже встретил, здесь были: сутулый нервный молодой человек в очках, сидевший перед открытым ноутбуком; седой мужчина старше всех остальных, с аристократической осанкой; и молодая женщина с короткими русыми волосами и настороженным взглядом.
– Может быть, сначала представимся? – предложил пожилой мужчина. – Для нашего нового коллеги по несчастью.
Виктор скривился, но кивнул.
– Виктор Самойлов, – сказал он. – Бывший директор этого исследовательского центра. Теперь, видимо, директор этого бункера.
– Диана Ахметова, – представилась женщина в белом халате. – Врач, специализация – психиатрия.
