Он.
В приёмном покое в такое время суток обычно спокойно. Но не
сегодняшней ночью. Ответивший на звонок дежурный направил нас в
малоизвестный район на самую окраину Шиена. Прибыв на место
назначения, я и фельдшер переглянулись и грустно вздохнули.
"Раз он был способен позвонить сам, то и дела у него не столь
плохи" рассуждал я о потерпевшем, неторопливо выходя из машины.
К нам подбежал запыхавшийся мужчина низкого роста и, вцепившись
в рукав моей синей формы, согнулся пополам, чтобы отдышаться. Я
положил руку на его спину, участливо выжидая, пока он будет в
состоянии говорить. Судя по его резвому бегу, он не являлся нашим
клиентом. Но реальный пациент мог действительно нуждаться в нас,
так что, выждав ещё пару секунд, фельдшер обратился к нему:
- Кому требуется помощь?
Схватившись за сердце, мужик кивнул головой в сторону:
- Там…
Дважды нам повторять не пришлось. Отодвинув от себя мужика, я
быстро направился в указанную сторону. Фельдшер поспешил за
мной.
Обогнув небольшую аллею, резко выворачивавшую налево, я дошёл до
фонтана, и, заметив какую-то фигуру, от чего-то замедлил шаг.
Фигура бессознательно лежала на холодных плитах парка, и
определённо была женской. Нависнув над ней, я и фельдшер впали в
лёгкий ступор. Это была девушка. Очень красивая девушка. Её белая
туника была заляпана кровью. Левая ладонь тоже была вся в крови.
Видимо, она прижимала её к ране на талии.
Первым пришёл в себя фельдшер: он наклонился и убрал её руку,
чтобы осмотреть рану. Я тоже вспомнил о своих обязанностях и
принялся ощупывать пульс девушки. Её кожа была холодной. Настолько
холодной, что мне не сразу удалось понять, что сердцебиение, всё
же, имеется.
- Я за носилками – вскочив, я бегом направился обратно к
машине.
Когда я её поднимал, чтобы уложить на носилки, то осознал, что
от чего-то мне не хочется выпускать её из рук. Под вопросительным
взглядом фельдшера я, всё же, осторожно уложил девушку. По дороге в
больницу мы с фельдшером недоумевали, как такое могло произойти в
нашем спокойном городке. Все наши пациенты обычно являлись пожилыми
людьми, страдавшими от возрастных недугов. Раненая девушка
определённо станет сенсацией на следующий день, но для этого
необходимо известить полицию. Судя по всему, по городу бродит
преступник, к тому же, нужно найти родственников пострадавшей.
В больнице наша пациентка вызвала интерес всего персонала.
Осмотрев её и убедившись в том, что жизненно важные органы не
повреждены, хирург залатал рану и прописал ей покой.
Как и ожидалось, на следующее утро у дверей больницы толпились
журналисты. Они просились навестить потерпевшую и задать ей ряд
вопросов, игнорируя наши объяснения, что девушка ещё не пришла в
сознание.
Пациентка, действительно, уже третий день не приходила в себя и
лежала в отдельной палате под нашим тщательным наблюдением. Я
наведывался к ней каждый день, и проводил всю ночь, когда был на
дежурстве, что, конечно же, не осталось незамеченным со стороны
коллег.
Прошла неделя, а родственников или друзей у девушки не нашлось.
Её никто не искал. Поймав себя на мысли о том, что это меня радует
и её не заберут, меня кольнула совесть. У неё никого нет, а я тут
злорадствую… Мысленно пообещал себе, что как только она придёт в
сознание, я обязательно помогу ей с жильём, если ей будет некуда
податься.
Коллеги подшучивали надо мной, называя нашу пациентку спящей
красавицей и предлагая поцеловать её, чтобы разбудить. Я
отшучивался в ответ, отгоняя от себя мысли о том, что мне,
действительно, хочется это сделать.
Шла уже третья неделя. Ажиотаж вокруг загадочной пациентки начал
спадать. Двери больницы перестали осаждать любопытные журналисты, а
я продолжал проводить всё своё свободное время у её койки.
