У меня над головой пролетает угольно-чёрная лапа. Я отмахиваюсь, и она прячется на полке, а я, сдвинув брови, продолжаю копаться в картонной коробке, которая стоит передо мной на столе. Голая лампочка, свисающая с деревянного потолка, мерцает, отчего по стенам мечутся тени. Моя лучшая подруга Рози роется в коробке в другой части нашего старого подвала. Воздух здесь холодный – но в тёмной комнате с бетонным полом так ведь и должно быть, да?
Меня пробирает дрожь; я запускаю руку в коробку и убираю в сторону белую кружевную салфетку, под ней оказывается стопка старых рам для картин. Мой кот снова пытается достать меня лапой, после чего спрыгивает с полки и приземляется прямо в коробку.
– Уголёк! Ты мне мешаешь.
Я беру шкодливого кота на руки и ставлю его на пол. Вздохнув, машу рукой Рози, чтобы она подошла ко мне:
– Его здесь нет. Наверное, она засунула его куда-то в другое место.
– Он должен быть здесь. Твоя мама сказала, что он в подвале. – Рози перекидывает через плечо длинную косу и поднимает повыше снежный шар, который нашла в своей коробке. – На этих помечено, что внутри всё для Хэллоуина. Но пока что я нашла только корзинку с пластиковыми яйцами, блестящую красную гирлянду с сердечками, огромный лист клевера и… – она откладывает в сторону снежный шар и поднимает длинную палку с разноцветными лентами на конце, – вот это. Что это вообще – волшебная палочка?
Я чувствую, как у меня горят щёки. Конечно, у мамы все праздничные украшения распиханы по коробкам как попало. Рождество. Хэллоуин. Пасха. Всевозможные традиционные праздники вперемежку со светскими.
– Это миниатюрный Майский шест, – отвечаю я. – Она украшала им торт на прошлый Бельтайн.
Рози машет украшением, и ленты развеваются вокруг него:
– Бельтайн?
– Праздник, который обычно отмечают первого мая, между весенним равноденствием и летним солнцестоянием.
Рози растерянно смотрит на меня.
Я пожимаю плечами:
– Считай, просто весенний фестиваль.
– Хорошо бы найти что-нибудь из осенних украшений. – Рози откладывает Майский шест в сторону и продолжает рыться в коробке. – Я очень хочу на завтрашний фестиваль урожая надеть тот костюм ведьмы. На страничке фермы Фоксглав написано, что детям в костюмах будет бесплатное угощение.
– А не слишком ли мы стары, чтобы наряжаться? Нам уже по тринадцать, а не по три годика.
Оперевшись бедром на стол, я рассматриваю кончики своих длинных фиолетовых волос. Интересно, мои цветные локоны сойдут за костюм? Скажу, что я русалка, вышедшая на сушу. Или лошадка из «Моего маленького пони» в человеческом обличье.
Рози, пропустившая мои слова мимо ушей, издаёт ликующий возглас и вытаскивает из коробки мятую чёрную шляпу. Острый кончик вмялся внутрь, но Рози это не смущает: она выправляет его и пытается разгладить складки.
– Нашла! Если я надену своё чёрное платье и эту шляпу, то сойду за ведьму. Лаванда, что думаешь?
Рози нахлобучивает шляпу, и та съезжает ей чуть ли не на глаза. На стене рядом с грудой коробок висит старое треснутое зеркало, Рози смотрится в него и всё ещё пытается разгладить поля. Пока она возится со шляпой, из кармана её толстовки выпадает сложенный вчетверо листок бумаги.
Ступая по холодному полу, я вместе с Угольком пересекаю подвал и поднимаю листок. Пока Рози вертится перед зеркалом и репетирует ведьминский смех, я разворачиваю его:
– Ты уронила.
Сдвинув брови, я разглядываю бумажку. Это распечатка с сайта семейной фермы Фоксглав:
Поле кошмаров и Мэри Фоксглав
