- «Общество освобождения Юга»? – глухо повторил Заремба. – Это
что у нас тут… заговор, выходит?
Я приоткрыла глаза, сквозь ресницы
наблюдая как клыки то проглядывают из-под его верхней губы, то
снова прячутся. Похоже, давно не перекидывался, а оборотням это
вредно.
- Поверить не могууу! – в конце
фразы он сорвался на вой. – Как они до такого додумались? – он
склонил лохматую голову к плечу и поглядел на меня взглядом
недоумевающей собаки. - У них же ничего… перестреляют их всех
просто и… да тот же городской гарнизон перестреляет, стоит этим
горе-заговорщикам на улицы выйти!
Гарнизон, да… Который возглавляет
Улаф… Насчет гарнизона это Заремба верно подметил.
- Замкнутые провинциальные
сообщества склонны переоценивать свои возможности. – пробормотала
я. Вроде и поспала, а нет, не отдохнула. Хотя что я, под открытым
небом никогда не спала? Матрас есть, тепло… что еще надо? А кости
ломит, и голова болит. – Сравнивать не с чем, вот и думают, что уж
они-то… всех победят. Одной левой. Ну, в крайнем случае, двумя.
- То есть у этих победителей обе
руки – левые? – фыркнул Заремба.
- По-разному бывает. – вздохнула я.
Перед войной мальчишки-маги тоже рассказывали, какие алеманцы
слабаки. И где те мальчишки? Кто где. Некоторые даже выросли. И
стали осторожные-осторожные. – До вечера просто замок навесьте и
ключ припрячьте. – я запрокинула голову, разглядывая люк на крышу.
Сидела я прямо на ступеньках ведущей к люку лестницы. Надо,
конечно, идти в камеру, но… я пойду. Только вот посижу пару минут.
Как-то… тяжело мне стали даваться такие вещи. Мир, он… расслабляет.
- Вампир до заката никуда не денется, я с него одежду срезала и
простой тряпкой накрыла. Если он только шевельнется… пшшшш! – я
изобразила пальцами вспыхивающее пламя. – Пропечется, как стейк на
костре!
Во взгляде Зарембы на меня мешались
профессиональное восхищение, волчья настороженность, и мужское
сочувствие – к вампиру.
- А к вечеру его надо где-то
запереть. – я задумчиво прикусила губу. – Если сумеете его
незаметно привезти, могу даже у себя, в алтарной комнате. Алтарь за
ним присмотрит.
- Зачем? – изумился Заремба. – Есть
специальная камера для нелюдских рас, туда его и оформим.
- Затем, что вы не будете его
оформлять. – пожала плечами я.
Заремба внимательно поглядел на
меня, понял, что не шучу – и уставился исподлобья. Из груди его
вырвался тихий, но несомненно угрожающий, рокот, губа вздернулась,
снова открывая клыки.
- Бросьте, Заремба. – раздраженно
отмахнулась я – тут сил ни на что нет, а он со своими полицейскими
инстинктами и волчьими привычками! – Хотите остаться без свидетеля?
Кто-то же принес в камеру бутылки?
- Охранники всегда протаскивали в
камеры неположенное. Неизбежное зло. – раздраженно буркнул он. –
Сам охранник, кстати, тоже приложился – спит без задних лап…
ног.
- Естественно – должен же он
объяснить, почему не услышал, как меня убивали. – фыркнула я. – Вот
и в вашей камере для не-людей тоже все тихо будет… кто-нибудь
случайно форточку откроет… ну перепутает вампира с оборотнем, жарко
же бедному в шкуре, проветривать надо… Потому что вы, Заремба,
будете в соседней камере сидеть! В южных герцогствах у оборотней
ограниченные права, в полиции они служит не могут. Или думаете,
вампир молчать станет? – ехидно напомнила я.
Заремба глухо рыкнул.
- На что спорим: вы все, включая
того беспробудного коматозника на посту, случайно сойдетесь или в
коридоре… или вовсе в одной камере… оборотень, выдававший себя за
полицейского инспектора, не сдержит звериной натуры и задерет
тюремщика, вампир накинется на оборотня, а потом и сам погибнет от
случайного луча солнца. Хвост мне свой завещаешь, Заремба, буду им
пыль сметать!
