Наташа проснулась от щекочущего в
носу пуха. Чихнула. Открыв глаза, отвернула край меховой накидки.
Не почувствовала убаюкивающего движения кареты. Стоим?
Выглянула в приоткрытую дверцу. Так
и есть. Воины хлопотали возле разведённого костра. Пахло разогретым
мясом. Его аромат расплывался в послеобеденном нагретом солнцем
воздухе над широкой просёлочной дорогой. Не такое изнуряющее, как
летом, солнце просвечивало сквозь редеющую листву деревьев,
рассеивалось на придорожной траве.
Девушка спустилась с подножки и
осмотрелась. Хотелось в кустики. На ослабевших ногах завернула за
карету.
— Госпожа Вэлэри, — услышала в
спину, — я вас провожу.
В распахнутой удлинённой куртке из
плотной ткани землистого цвета барон выглядел усталым.
Наташа замялась от неожиданности. Он
должен понимать, куда ей нужно. Шагнула в сторону густых зарослей,
оглядываясь на мужчину. Остатки сна испарились.
— Я вообще-то хотела бы… —
оглядывалась в поисках заметной фигуры Карла. — Не вижу графа фон
Фальгахена.
— Был только что, — не отставал
красавчик.
Девушка покосилась на него:
— Всё. Оставайтесь здесь, — и
углубилась в заросли, бубня: — Нахальный какой.
Дитрих ждал в стороне. Добросовестно
отвернувшись, рассматривал верхушки деревьев. Услышав позади шаги,
обернулся. Протянул предмет:
— Возьми. Для тебя брал.
— Ух ты! — на ладонь Наташи лёг
небольшой кинжал в узких ножнах. Кинжал ли?
Уверенно выдернула его из ножен.
Любовалась им: трёхгранным, цельнолитым, без гарды, двадцати
сантиметров в длину, с витой ручкой.
— Панцербрехер, — стал за спиной
барон. — Достань незаметно и бей в пах. Уверенно и быстро.
Взяв её руку с зажатым клинком,
отвёл вниз.
Она слышала его шумное дыхание.
Близко. Слишком близко. Поёжилась, отстраняясь. Слушала:
— У тебя будет одна попытка. С
внутренней стороны бедра находится кровяной проток.
Мужчина переместился, став перед
ней. Сильнее сжал её кулак, направляя себе в пах:
— Бей сюда. Насильник умрёт от
потери крови.
Девушка затаила дыхание.
Панцербрехер — пробиватель доспеха. Название сказало за себя.
Задохнулась от проскочившей картинки. Чуть прикусила нижнюю губу.
Смотрела в серьёзные глаза Дитриха и не верила, что улыбчивый
обольститель может быть таким серьёзным. Почему нет? Он тоже убьёт
не задумываясь. И знает, как это делать.
— Поняла, — заложила пробиватель в
ножны, ощупала пряжки.
Барон забрал оружие из рук графини,
оттянул ремешок на её поясе, пристраивая ножны. Заглянул в
глаза:
— Вот так. Нигде не ходи одна, —
вскинул бровь, улыбнулся, становясь прежним весельчаком-балагуром.
— Пойдёшь в карету?
— С вами у костра посижу. Где
мулица? — отыскала взором серую с подвязанным к морде мешком с
овсом. Всё в порядке.
Карл покосился на них, выходивших на
дорогу. Дитрих не отходил от девы ни на шаг, и ему это не
нравилось. Услышав её слова, раскинул на земле шкуру:
— Садитесь, госпожа Вэлэри. Я думал,
что вы до самого места спать будете.
Оказалось, предыдущую остановку она
бессовестно проспала. Будить её не стали.
Усевшись по-турецки и разложив на
коленях салфетку, Наташа получила кусочки разогретого мяса на
прутиках, ломоть хлеба, сыр, кусок рыбного пирога. Сделав глоток
вина из фляги, пожалела, что не проследила, чтобы налили с собой
воды.
Не досчиталась четверых воинов.
Догадалась — в дозоре.
— Далеко ещё ехать? — смотрела на
Фальгахена, поедающего цыплёнка.
— К вечеру прибудем. Бо́льшую часть
пути уже проделали.
— Мы будем проезжать Штрассбурх?
— Да. Дорога к поместью проходит
рядом. В город заезжать не станем.
— А город большой? Сколько
жителей?
Карл отпил из фляги, вытирая губы
ладонью. Косился на ножны с оружием на поясе девицы. Раньше он его
не видел:
— Сколько жителей не знаю, а вот
домов сотни три наберётся.
