Я готовилась. Долго, с волнением, надевала один наряд, снимала,
затем надевала другой.
Наконец-то остановилась на брючном костюме цвета фуксия. Где
нужно обтягивает, где не нужно показывать, прикрывает.
Так, под укороченные брюки, колготки телесные, на ноги черные
лодочки на шпильке, на губы, ярко-красную помаду, капелька духов на
шею, еще на запястья, идеально.
Соседка по квартире Анжелка, даже рот приоткрыла, когда увидела
эту красоту.
— Ян, очуметь, какая ты... — только и смогла пролепетать.
Итак, вперед.
Фух. Нервно немного. Но ничего, нужно биться за свое
счастье!
Иду по улице, ловлю на себе восхищенные взгляды, но ни на кого
не смотрю. У меня есть мужчина, он любит меня безумно, а я люблю
его.
Скоро прояснится эта неясная ситуация, мы урегулируем мелкое
недоразумение и будем счастливы, счастливы, как никто и
никогда.
Так что, вперед.
Когда-то, в день последней примерки вечернего платья для
школьного выпускного, мама, глядя на меня сказала: может большого
ума у тебя нет, но зато у тебя есть то, чего половина женского
населения с радостью поменяли бы на ум, у тебя есть внешность,
пользуйся этим разумно.
Мама работала учителем литературы много лет, и была зачем школы.
Во мне она видела исключительно гуманитария, и ждала, что пойду по
ее стопам.
Но, нет. Я пошла по стопам отца. Выбрала физику. Упорно зубрила
законы Гука, Ньютона, Галилея и прочих папиных идолов. Папа-то мой,
физик от бога, лишь по причине природной несобранности и
неприспособленности к жизни, не умеющий находить достойное
применение своим способностям. Он вообще немного не от мира сего,
как мама смогла родить с ним меня, это большой вопрос.
Не суть, то, что для папы считалось элементарным, мне
приходилось брать упрямством и механическим заучиванием.
Знакомые поражались: для чего она сдалась, эта физика, будто она
чем-то в жизни пригодится.
Я отвечала с показательно искренним удивлением:
— Конечно пригодится. С ее помощью сделаю прекрасную карьеру, и
вообще, — неопределенно мотала в воздухе кисть руки, —
вообще...
Не могла же я сказать, что вся моя якобы страсть к физике,
обусловлена исключительно меркантильным интересом - вырваться
из-под маминого крыла, уехать в Москву, к отцу.
Я любила и люблю родной Питер, и маму люблю, конечно, но сколько
я буду с ней рядом находиться, столько она будет продолжать меня
контролировать, чтоб не сбилась с пути истинного, и сама этот
истинный путь выбирать. Натура у мамы такая.
Изначально, мои намеки на возможное поступление в Московский
вуз, мама просто-напросто игнорировала, неодобрительно хмыкая, так
продолжалось до тех пор, пока я не умудрилась каким-то чудом,
занять первое место на городской олимпиаде.
— Знаешь предмет-то, а, знаешь ведь. Сомневаюсь, что я будущую
Марию Кюри воспитала, но, пожалуй, и правда отправлю тебя к отцу, в
конце концов, я до семнадцати лет тянула, теперь его очередь. —
задумчиво проговорила мама, внимательно изучая диплом
победителя.
В общем, судьба моя была решена.
Я переехала в Москву, и осенью стала студенткой Факультета общей
и прикладной физики МФТИ. Причем, поступить смогла на бюджет, во
как.
Отец мне обрадовался, я являлась его единственной наследницей,
но не единственной претенденткой на проживание в квартире. Там
основательно прижилась гражданская жена отца, Марина Сергеевна,
она-то не очень обрадовалась новой родственнице, но с налета,
открыто протестовать не стала, маму мою побаивалась, в отличии от
папеньки, мама несмотря на интеллигентность, может и в глаз
дать.
Тем не менее, избавиться от меня, Марина запланировала, стоило
мне на пороге с чемоданом возникнуть, но для этого нужен был
обоснованный предлог.
А предлога никак не находилось.
