Настоящее время
– Итить-колотить твою налево! – орал
кот, забравшись под кресло и выглядывая из-под покрывала. –
Настька, держи крепше, крепше, говорю, держи!
– Сам бы попробовал, кошак
недоделанный! – пыхтела я, спиной упираясь в дверь, а пятками – в
узкую дыру в деревянном полу. Что-то мне подсказывало, что не
заделывали её как раз из-за таких вот ситуаций.
– Отпирай давай! – дурным голосом
орал недотролль, продолжая барабанить в дверь. Так себе массаж, я
вам скажу.
– Настька, а давай притворимся, что
никого нет дома, а? – намного тише предложил мой товарищ по
несчастью.
– Поздно! – Очередной удар через
доски в спину заставил меня клацнуть зубами, и я прикусила язык. –
Нас уже вычислили!
Собственно, как я вообще попала в
эту переделку?
Пять дней назад
«Полкило конфеток, тишина и кот.
Счастье интроверта мало кто поймёт».©
Кто бы это ни придумал, явно
понимал, о чём говорит. Только из всего перечисленного, кота у меня
как раз и не было. Увы, моя квартирная хозяйка домашних животных
держать не разрешала. Правда, когда я показала ей в туалете жирного
паука, облепившего паутиной весь правый угол у двери, Мария
Семёновна сказала, что это Жорик, и что квартира сдаётся только
вместе с ним. Ну, Жорик так Жорик – мне без разницы. Тем более что
благодаря ему мне на пять процентов снизили арендную плату.
Конфетки, печенюшки, шоколадки,
орешки в глазури и прочие враги зожников у меня всегда имелись в
достатке. Не то чтобы я ими злоупотребляла, но без них мне
становилось как-то не по себе. А тишиной меня баловала работа.
Трудилась я уже пять лет в детской библиотеке нашего микрорайона, в
отделе иностранной литературы. Устроилась, как сразу универ
закончила. С людьми я на работе практически не общалась – разве что
с коллегами, да и то только по необходимости, – поэтому всё своё
рабочее время могла радоваться спокойствию. А как же читатели? Так
я их уже года три, а то и четыре не видела. Благодать!
Зарплатой своей я тоже была вполне
довольна: её мне хватало и на оплату квартиры, и на еду, и на
конфетки-печеньки-бараночки, и даже на какую-нибудь обновку раз в
полгода. Если мне требовалось что-то поглобальнее, вроде нового
телефона, то я бралась за какую-нибудь курсовую или диплом – всё
равно на работе у меня было полно времени.
А каждый вечер ровно в шесть – на
зависть коллегам, у них-то рабочий день в семь заканчивался, – я
закрывала свой зал, сдавала ключ охраннику и уже через десять минут
была дома. В гордом одиночестве, если не считать Жорика. Порой я
подумывала завести какое-нибудь растение, но у меня даже кактусы
дохнут, поэтому всякий раз я отказывалась от этой бредовой идеи.
Нет, с растениями мы несовместимы, не любят они меня.
Каждый мой день был похож на
предыдущий – кроме воскресенья, он выходной. Вот как раз это меня
более чем устраивало. И очередной понедельник должен был стать
очередным же идеальным днём.
А получилось то, что получилось.
Как там обычно говорят? В тот день
ничто не предвещало беды? Ну, я бы так не сказала. Утро как-то
сразу не задалось. Во-первых, обещали тёплый июльский день с
переменной облачностью, а я проснулась от ревущей под моим окном
сигнализации, заработавшей от раската грома. Всё бы ничего, но не в
пять же утра! Уснуть дальше не удалось, потому что гроза только
набирала обороты, а хозяин вопящей колымаги не удосужился поднять
свою пятую точку с постели, чтобы нажать на кнопочку и прекратить
этот звуковой ад.
Во-вторых, бочок в унитазе потёк, и
я потратила добрых двадцать минут на то, чтобы вернуть ему
работоспособность. Жорик с любопытством наблюдал за моими
действиями, и мне всё казалось, что он надо мною посмеивался. А
затем я вспомнила, что даже душ нормально принять не смогу – ещё в
пятницу отключили горячую воду, так что меня ждали пляски с
электрическим чайником. Двадцать первый век на дворе, а они всё
каждый год трубы меняют! Обычно я понимающе к этому относилась, но
я же говорю: утро не задалось.
