Розовые детские сандалики стоят у пуфика в моей прихожей. Смотрю
на них, несколько раз моргаю. Я вернулась домой после трудового
дня. Вижу милую обувку, слышу детский смех. На душе сразу должны
распуститься ромашки, но… У меня нет детей!
Мне хочется выйти на площадку и проверить номер квартиры. Может,
я как в известном фильме зашла не туда?.. Но нет, это точно мое
жилье, обои, мебель! Ущипнуть себя? Я просто задремала на рабочем
месте…
Прихватываю бедро через подол светлого офисного платья – ничего!
Я не просыпаюсь, зато слышу россыпь легких шагов. В прихожую
выруливает белокурое создание с носом-кнопочкой и строгими зелеными
глазами. Кричать в этой ситуации как-то глупо, но именно это мне
хочется сделать.
- Ты кто? – говорим почти одновременно с малявкой.
Девочка примолкает, теребит в пальчиках тряпочную куклу. По виду
моей внезапной гостье года четыре. У нее мягкие светлые волосы,
поднятые вверх двумя хвостиками. На ней белые шорты и розовая
футболка в полоску. На груди горделиво приосанилась какая-то
принцесса.
Я и сама чувствую себя как в сказке. А может, это развод?! Меня
обвинят в похищении ребенка? Начнут шантажировать?! Боже, я только
сегодня лишилась работы, крупных сумм на счете у меня нет. Я
пропала! Так, нужно успокоиться и действовать разумно.
- Кто твои родители? – пытаюсь зайти с другой стороны.
Девочка морщит носик, словно я спросила чушь.
- Моего папу зовут Роман! – вздыхает и заканчивает фразу
непонятными звуками. – Сарап… са… рап.
Она рассматривает пальчики.
- Ты что поцарапалась?
На инстинкте из меня вырывается заботливый вопрос. Моя квартира
не предназначена для маленьких детей. Здесь на виду лежат ножи,
ножницы, маникюрные инструменты. В душе поднимается волнение за
малышку. Странно! Хотя мне двадцать семь, пора бы появиться
материнскому инстинкту. Однако малая смотрит на меня как на дурочку
и машет головой.
- Мой папа – Роман!
Устало выдыхаю. Рада за него… Но сколько Романов на свете?
Например, моего нового парня зовут также. Распространенное имя.
В прихожей повисает пауза, и только сейчас я слышу другой
посторонний звук. На кухне что-то шкварчит. Преступники внезапно
захотели есть? Да еще и принесли с собой помидоры и яйца на омлет.
Тянет в коридор именно такой запах, а в моем холодильнике уже дня
три и грызунам поживиться нечем.
Чувствую себя не то в фильме ужасов, не то героиней дурацкой
комедии. И постановка начинает меня бесить. Из последних сил
стараюсь не сорваться на ребенка, шумно выдыхаю.
- Ну вот откуда ты взялась?..
- Мой папа! – взвизгивает малышка.
Ей разговор явно наскучил, как и я. Малая разворачивается и
просто уходит в комнату! Вот ведь маленький непробивной танк. Мне
же делать нечего, крадусь на кухню. Впрочем, один взгляд туда, и
луч света освещает интригу этого вечера.
- Дашенька, ты уже вернулась?
Возле потрепанной рабочей зоны кухни хлопочет соседка Вера
Степановна. Маленькая, юркая, с короткой стрижкой цвета баклажан.
Это лучшая подруга моей бабушки, и ключи от данной квартиры есть у
нее уже лет тридцать. Бабуле за восемьдесят, она стала многое
забывать, и родители забрали ее к себе. А меня поселили здесь,
чтобы я сторожила жилплощадь и «устраивала жизнь». Вера Степановна
теперь опекает меня.
- Здравствуйте, баб Вер. Я пришла, да. А вы взяли с собой
внучку?
Женщина выключает плиту, откидывает полотенчико. Смотрит на
меня, щурясь.
- Ты устала, Дашенька? Это ведь твоя племянница!
Соседка суетливо снимает передник, бормочет что-то типа – и она
туда же, а ведь такая молодая… плохая наследственность…
- Так, стойте! – торможу я ее причитания.
Лично я в своем уме. Да, у меня есть племянница, дочка сестры.
Но в квартире не она!
