Героиня, ничем не примечательная девушка Марыся с комплексом неполноценности по поводу своей непримечательности. Если автор своей внешностью недовольна, пишет с себя; если довольна, с невзрачной подруги.
Живёт с родителями, тоже ничем не примечательными. Люди они хорошие, и дочку любят, но слегка угнетают: своей жизнью довольны и намерены направить дочь по своему пути.
В частности, отец Олег Кузьмич Авинов1, инженер, обучает её на дому своим физико-математико-техническим наукам, а мать Роза Александровна (нервно реагирует на анекдот про лекарство от склероза) Дирина2, библиотекарша, своим гуманитарным.
Марыся не возражает, но жизненная ситуация её напрягает, ведь они явно достигли потолка карьерного роста, а жизнь такая, что этот потолок кажется каким-то дном. Например, семья ютится в жалкой трёхкомнатной квартирке на окраине, до работы родителям час туда – час обратно (минимум, бывает больше, зависит от пробок), и у Марыси нет своей комнаты. Есть только гостиная, которая её, если не приходят гости, а если приходят, ей некуда деться. Гостей она не любит, хотя не подаёт виду. Включая сверстников.
Детей подруг матери, особенно сына Языковой Николая, ярого патриота, пропагандиста скреп, критика прогнившей Гейропы, любителя читать патриотические назидательные стихи очень плохого качества собственного сочинения. Ослеплённый их смыслом, очень хорошим в его глазах, он совершенно не замечает в них никаких недостатков, а критику относит на счёт зависти к таланту и политическим соображениям, даже когда она касается исключительно рифмы и метра. Тем более, если его ловят на какой-то двусмысленности, т.е. стихи выражают не то, что он собирался сказать. Тут уж он просто плеваться начинает, чувствуя подсознательно, что аргументы-то обоснованные.
И детей друзей отца, особенно одну, Марфу Борецкую, девушку властную и деспотичную, с взглядами, противоположными взглядам Николая, доходящими до абсурда; издевательство над стихами Николая можно было бы простить и даже поддержать (если бы Марыся осмелилась), но очень неудобно в общении с ней то, что она настойчиво требует от всех согласиться с её предложениями каких-то крайних мер в его отношении, даже не типа «не пускать на порог», это бы ещё ладно, а типа «навалиться скопом, надавать по морде, надеть петлю на шею и выкинуть в окно»; при этом сама она ничего не предпринимает, и, похоже, если бы её и впрямь послушали (хотя она должна бы понимать, что это невозможно – а тогда зачем так презрительно спорить со всеми, кто не хочет?..), сама осталась бы в стороне. Вдобавок она почему-то в качестве главного образца для подражания выбрала Литву, и всё время назойливо сообщает положительные литовские новости с рефреном «вот и у нас так надо». В качестве положительных она, увлекаясь, излагает и какие-то вещи, которые всем, кроме неё, представляются совершенно очевидно отрицательными.
Всё это были бы мелочи, когда бы они не были столь капитально устроенными и не заполняли бы всю жизнь. Кажется, так она и пройдёт. Сперва придётся выбрать одну из двух непривлекательных профессий, прикинув, кто меньше обидится, мать или отец, потом выучиться этой профессии, потом работать по ней. И продолжая общаться с заурядными и неприятными навязанными ей «друзьями», не в силах порвать с ними. Марыся не любит ругаться с людьми, в данном случае, боится даже и подумать огорчить родителей, которым их друзья нажалуются, если она перестанет разговаривать с их отпрысками. Ясно, так и будет с её кругом общения.
С другой стороны, Марыся и о себе не такого высокого мнения, чтобы задаваться всерьёз вопросом, не достойна ли она лучшего?
