Карина никогда не забудет тот день, когда ее жизнь внезапно замерла, а она сама оказалась в темном беспросветном туннеле боли и отчаяния. Она не могла сказать точно, сколько времени находилась в нем. Может, месяц. А может, год. Время застыло для нее. Дни походили один на другой. Серые, мрачные, пустые. Внутри у нее тоже было пусто. Привычная жизнь оказалась разрушена, превратившись в руины. И она стояла на них и неуверенно оглядывалась по сторонам в поисках дороги, уводящей прочь от обломков прошлого к новой жизни.
Девочка посмотрела на свои бионические руки. Черные блестящие протезы крепились в области предплечий. Она поднесла их к лицу и увидела свое отражение в гладкой зеркальной поверхности. Снова опустила руки на стол. Сжала и разжала пальцы. Правая рука немного запаздывала. Левая всегда реагировала на импульсы чуть быстрее.
Карина оперлась рукой о стол и поднялась со стула. Очутившись на ногах, она немного покачнулась. Сделала несколько неуверенных шагов и остановилась. Начинать движение всегда сложно. Приходится подождать, пока электроды в протезе уловят электрические сигналы, идущие от центральной нервной системы. Снова делает шаг вперед. В этот раз ноги отвечают на посылаемый импульс моментально. Карина прошлась по комнате, остановилась у окна. Ее печальные серые глаза глядели на голубое небо. Потом скользнули по деревьям, траве, рыжему коту, гонявшемуся за воробьем. Она улыбнулась, наблюдая за тем, как кот, пригибаясь к земле, прячется в низенькой, молодой травке, наивно полагая, что шустрая птичка его не видит. Вот он начинает вихлять задом, готовясь к прыжку. Отталкивается от земли лапами и взмывает вверх, издав вопль. Воробей наблюдает за ним, склонив голову на бок, и, когда кот совсем близко, расправляет крылья и отлетает в сторону. Кот плюхается на землю. Его зеленые хищные глаза встречаются с насмешливыми бусинками-глазками воробья. Они смотрят друг на друга. Кот, видимо, понимает, что поймать птичку будет не так-то просто, как он думал. Посидев немного, он отворачивается и не спеша идет в другую сторону.
Внимание Карины привлекли детишки, играющие с мячом на детской площадке. Внезапно лицо ее помрачнело. Она опустила голову и уставилась на свои ноги-протезы. Жгучие слезы покатились из глаз. Девочка отошла от окна и вернулась за стол.
– Карина! Подойди ко мне, пожалуйста.
Мама звала ее из кухни. Карина вздохнула и нехотя поднялась со стула.
– Что ты хотела? – Спросила она у матери, стоявшей к ней спиной у плиты.
– Хотела с тобой выпить чай, – весело ответила мама, доставая из духовки горячий противень с пирожками. – Смотри-ка, твои любимые с картошкой. – Она схватилась пальцами за кончик уха. – Обожглась.
Карина улыбнулась.
– Сильно?
– Да нет. Садись.
Она не сводила глаз с дочери, усаживающейся за стол, с трудом удерживая себя, чтобы не помочь ей отодвинуть стул. Движения девочки были неловкими. Сначала она никак не могла управиться со стулом. Гладкая деревянная спинка выскальзывала у нее из пальцев. Когда же ей это удалось, оказалось, что пространства между ним и столом недостаточно для Карины. Мать отвернулась, пряча от дочери глаза полные боли. Ей было невыносимо видеть свою девочку в таком состоянии, но они с мужем приняли решение: Карине надо научиться обходиться без посторонней помощи, справляясь с повседневными делами.
– Какой чай заварить? С ромашкой или просто черный? – Спросила она, стараясь говорить как можно беззаботней, в то время, как сердце у нее в груди буквально рвалось на части.
– Все равно.
– Не хочешь потом пойти погулять? С ребятами поиграешь.
Карина посмотрела на маму долгим пронзительным взглядом:
