— Что это? — сипло переспросила я,
кажется, уже второй раз, но слова казались пустыми, словно не имели
смысла.
— Акт, — быстро начал говорить
нотариус, человек, которого я впервые видела в жизни. Его голос
звучал уверенно, почти механически, как будто это просто ещё одна
сделка, а не моя реальность, перевёрнутая вверх дном. — Это чтобы я
мог по всем инстанциям ходить от вашего имени, Варвара. Вам же ещё
похоронами заниматься.
Он сделал паузу. Может, думал, что
таким образом показывает сочувствие. Может, ожидал, что я кивну,
соглашусь, что-то скажу. Но он нихера не понимал.
Вчера утром я узнала, что мама
мертва. Я знала что у нее был рак, но только на той неделе она
написала мне, что чувствует себя хорошо, и вдруг…
Я смотрела на бумаги, но перед
глазами всё плыло. Слова, буквы — просто чёрные каракули на белом
фоне. Всё внутри меня было пустым, словно кто-то вырвал кусок моего
существа и оставил зияющую дыру.
— Варвара? — голос нотариуса снова
проник в туман моего сознания.
Я моргнула, заставляя себя
посмотреть на него.
— Подпишите, — нотариус протянул мне
ручку, и я поймала себя на том, что смотрю на неё, как на что-то
чуждое, непонятное.
Мои пальцы дрогнули.
Казалось, что стоит мне провести
линию на этом листе, и всё станет настоящим. Мама точно умрёт.
Окончательно. Безвозвратно. Потому что это будет записано на
бумаге, подтверждено моей подписью.
Я не могла подписать.
Но и не могла отвернуться.
— Простите, но можно ещё раз… это
для…
Я понимала, что откровенно раздражаю
мужчину, но мысли в голове не задерживались дольше трёх секунд. Они
ускользали, как песок сквозь пальцы, оставляя только пустоту.
Нотариус тяжело вздохнул, промокнул
лоб платком.
Он вспотел?
Странно. В кабинете не было жарко.
Может, он нервничал. Или злился.
— Акт передачи… — начал он медленно,
намеренно чётко выговаривая слова, но договорить не успел.
За дверью послышался шум.
Секретарша кричала, её голос
приближался.
Я уже знала, что дверь сейчас
откроется.
Чего я не знала — и даже не думала —
так это увидеть его.
— Варвара! — голос ударил по
воздуху, мощный, раскатистый, как грозовой гром.
Дверь распахнулась с треском,
врезаясь в стену так, что даже воздух в комнате словно сгустился от
напряжения.
— Не смей ничего подписывать! —
голос, громкий, наполненный угрозой, разорвал тишину.
Нотариус вздрогнул, растерянно
моргнув, но быстро пришёл в себя, хватаясь за остатки
профессионального достоинства.
— Кто вы такой?! — возмутился он,
резко поднимаясь из-за стола. Я даже не запомнила его имя, и теперь
это казалось неважным.
— Отойди от неё, сученыш! — голос
нового гостя прозвучал медленно, сдержанно, но в каждом слове
сквозила неоспоримая угроза. — Или станешь короче на голову.
Я вздрогнула.
Его тёмный взгляд скользнул по мне,
заставляя сердце сжаться.
— Варя. Пошли.
Это был не вопрос.
— Варвара… — нотариус перевёл взгляд
на меня, явно в шоке от того, что я молча встала.
Шатаясь, я направилась к выходу,
будто какая-то невидимая сила толкала меня вперёд.
Перечить этому человеку не было
смысла.
Я это знала.
Он всегда ставил перед фактом. Без
выбора. Без вариантов.
— Простите, я лучше пойду, —
выдавила я, попыталась улыбнуться, но губы лишь дрогнули.
— Не злитесь на моего отчима.
И прежде чем нотариус успел что-то
сказать, я уже вышла за дверь, оставляя его наедине с хаосом,
который только что ворвался в его кабинет.
Марк, или как мама настаивала
называть его — Марк Николаевич — молча осмотрел меня,
оценивающе, как будто проверяя, всё ли на месте, всё ли со мной в
порядке.
И без слов направился к выходу.
Мы не виделись шесть лет.
Шесть. Долгих. Лет.
А он не изменился. Всё тот же. Всё
так же молча давил одним своим присутствием.
