Мгла

I

Роман Разлогов приехал в Новогиреево, чтобы передать прорабу Гамову зарплату для монтажников. Они договорились встретиться у выхода из метро. Чтобы не пачкать обувь и машину, он не стал заезжать на стройку. Сверкающей решеткой радиатора «Рейндж Ровер Вог» уткнулся в забор. Заглушив двигатель, Разлогов проверил во внутреннем кармане конверт с деньгами и вышел из машины.

Апрельское солнце блеснуло в окнах трамвая, с грохотом прошедшего поворот. Люди выходили из метро и растекались во все стороны. Разлогов шел навстречу толпе, засунув руки в карманы куртки, останавливаясь или поворачиваясь, чтобы уступить дорогу. Он не любил толпу, его раздражало большое скопление людей.

Скучающий взгляд скользил поверх пестрой людской массы. Высокий рост, черные волосы и брови, голубые глаза и правильные черты лица были прекрасной визитной карточкой. Женщины задерживали взгляд на его красивом, немного вытянутом лице, которое, правда, могло показаться слишком холодным.

Что-то привлекло его внимание - волнующий изгиб под синими джинсами, мелькнувшими, как проблесковый маячок. На долю секунды, и тут же пропал. Мелькнул каштановый хвостик. Разлогов остановился и стал шарить глазами в толпе. Каштановый хвостик показался из-за голов - позвал за собой. Разлогов взглянул на часы и пошел за девушкой. Сделав несколько шагов, он оглянулся. Гамова не было.

Забор стройки перегородил тротуар, оставив узкую полосу для прохода. Разлогов решил, что если девушка сядет в автобус, то он не поедет за ней. Знакомиться в тесноте было неудобно, а кататься на автобусе - некогда. Девушка миновала остановку и направилась по дощатому проходу, установленному вдоль забора. Подойти мешали люди, которые шли перед Разлоговым. Коридор был узким, и он не мог их обойти.

Он еще не убедился, что она действительно так хороша, как ему померещилось, не разглядел ее спереди, не увидел лицо, и мысль, что он как мальчишка бежит за девчонкой, которая этого не стоит, доставляла некоторое беспокойство. «Выше, чем метр семьдесят и ниже, чем метр семьдесят пять» - прикинул Разлогов. Когда забор остался позади, он приблизился. Его искушенный взгляд не находил в ней ничего, к чему бы можно было придраться.

Они шли по Зеленому проспекту. Дома, стряхнувшие многолетнюю пыль, грелись, подставляя солнцу сырые бока. Мокрая земля пестрела мусором, кучи черного снега тонули в лужах. Но деревья уже трепетали, по ветвям бежал сок.

На девушке была короткая черная куртка, джинсы и кроссовки. Собранные в хвостик волосы открывали стройную шею. За маленькими ушами поблескивали дужки очков. Разлогов почувствовал мандраж охоты и уже представлял, как стянет джинсы с этой роскошной задницы и будет лапать ее. Хотелось поскорее увидеть, какое у девушки лицо. Сзади она была просто шикарна, поэтому очень не хотелось разочароваться.

Он ускорил шаг. От энергичной ходьбы кровь прилила к щекам. Поравнявшись, Разлогов увидел профиль девушки и выпуклую линию груди; лицо было совсем юным, оно показалось ему обыкновенным и в то же время прекрасным. Главное, не было ничего, что могло ему не понравиться. Приятно волновало некоторое несоответствие небольшой, изящно посаженной головы, и широкого стана с приподнятыми и мясистыми ягодицами, обтянутыми синей джинсой. Это делало незнакомку особенно соблазнительной. Она была и широкобедрой и длинноногой, что в глазах Разлогова являлось огромным плюсом. Шаг мог показаться несколько широким, но это не портило ее.

Все в ее фигуре, движениях, облике было просто, естественно, не на показ, и от этого казалось еще краше. Разлогов представил ее голой, как она наклоняется и выгибает спину; как раздвигаются ягодицы и открывают свое самое сокровенное. Интересно, как она кончает, подумал он, а вдруг она еще не знает, что это такое?