Глава 1. Неизвестный корабль
К «Карпатии», уворачиваясь от волн и мелких льдин, отчаянно гребла последняя шлюпка из шестнадцати, – все что осталось от гигантского корабля. Тринадцать шлюпок, столько, сколько можно было поместить на грузовых палубах, уже были подняты на борт трансатлантического пассажирского парохода. Окаменевших от горя пассажиров и членов команды «Титаника» распределяли по каютам, столовым, палубам. Им оказывали медицинскую помощь, отогревали, отпаивали горячим бульоном, кофе, чаем, вперемешку с бренди.
Первыми, в 4 часа 10 минут утра, на борт подняли пассажиров шлюпки, управляемой четвертым помощником капитана «Титаника» Джозефом Боксэлом. От него стало известно, что из двадцати имевшихся на «Титанике» шлюпок успели спустить шестнадцать и три из четырех «Энгельгадовских» плотов, но их разнесло течением в кромешной темноте безлунной ночи, и Боксэл понятия не имел, где их искать. В шлюпке Боксэла, по счастливой случайности, оказались зеленые сигнальные огни, которые и заметили с «Карпатии». В других шлюпках сигнальных огней, судя по всему, не было. Дрожавшего всем телом молодого Боксэла привели к капитану «Карпатии» Артуру Генри Рострону на мостик для официального доклада. Там он и подтвердил, что «Титаник» затонул полтора часа назад.
– Сколько человек оставалось на «Титанике», когда он затонул?
– Сотни, сэр, может быть тысяча, или две тысячи! Он был обречен с самого начала, сэр! – и тут парень разрыдался, его трясло.
– Ну-ну, сынок, – Рострон знаком показал, чтобы на плечи Боксэла набросили теплое одеяло. – Постарайся больше об этом не думать, спускайся в каюту для офицеров, отдохни и хорошо согрейся. У нас все для этого есть.
Действительно, за те три с половиной часа, что понадобились «Карпатии», чтобы добраться до координат, указанных «Титаником», по распоряжению капитана, пассажирский пароход превратили в настоящий спасательный корабль. Всего капитан Рострон отдал около тридцати распоряжений, от подготовки горячих напитков и постелей, до спуска сеток по бортам «Карпатии», на тот случай, если понадобится подбирать людей на плаву; были приготовлены холщовые мешки для детей, качели для раненых и слабых. По бортам были развешаны лампы, чтобы корабль было хорошо видно, подготовлены «Кьюнардские» голубые предупредительные ракеты, шлюпки полуспущены, готовые грести к «Титанику», чтобы перевозить пассажиров и команду. В кают-компаниях и столовых организовали госпитали, нашли место для багажа и почты. Собственных пассажиров «Карпатии» было велено не будить, все работы производить, по возможности, тихо, а в коридорах выставить стюардов, чтобы успокаивать тех из пассажиров, кто высунется из каюты, узнать в чем дело.
Было отдано указание отключить электричество и отопление и направить всю энергию на котел. Главный инженер Джонстон получил приказ разогнать «Карпатию» до 17.5 узлов вместо максимальной скорости в 14 узлов. Разбуженных кочегаров и инженеров напоили кофе и попросили работать в три смены. Клапаны двигателя закрыли, и «Карпатия» понеслась на север, «как в аду», по словам одного из кочегаров. Котел дрожал и вибрировал, показатель давления зашкаливало, и Джонстон надел на него свою фуражку, чтобы не видеть. По его распоряжению, котел обильно смазали машинным маслом, чтобы уменьшить вибрацию.
Офицерскому составу и команде было объявлено о причинах аврала с призывом, чтобы все вели себя «как настоящие англичане». Воодушевление было необыкновенным. Что-что, а воодушевлять 42-летний капитан Артур Рострон умел! В компании «Кьюнард», которой принадлежала «Карпатия», ему дали прозвище «Электрическая искра».
Когда приблизились к ледяному полю, капитан Рострон усилил команду впередсмотрящих, выставив офицеров на носу, на бортах и даже на корме, всего восемь человек, вместо полагавшихся двоих. В отличие от «Титаника», на «Карпатии» не было носового прожектора, ночь была безлунной, и капитан объяснил офицерам, что в безлунную, но звездную ночь айсберги необходимо отслеживать по верхушкам, отражающим звездные блики, а не по основаниям.
