“Внимание! Сбой жизнеобеспечения…”
Кирилл вздрогнул и приподнялся. Вокруг было темно и он почти сразу узнал, где находится. Этот полупрозрачный гроб с мигающими лампочками был ему прекрасно знаком. Неведомые символы на стеклянном дисплее мигали красным, оповещая о поломке.
“Внимание! Необходимо произвести переподключение к Источнику…”
Вокруг что-то зашумело. Замерцали тени за стеклянной крышкой гроба, перемежаясь с красными всполохами сигнальных огней. А главное – не хватало воздуха. Дышать становилось все труднее. Легкие жгло и уже даже начало звенеть в ушах и пульсировать где-то в животе.
“Внимание! Невозможно обработать без оператора…”
Сейчас должно загореться освещение снаружи, красные лампы выключатся и проступит странный сетчатый потолок. А следом и дышать станет немного легче. А там и вовсе этот кошмарный сон закончится. Так всегда было.
“Внимание! Перехожу на аварийное питание…”
Легкие продолжало обжигать болью. Но почему же, почему не срабатывает автоматика?
“Успешно…”
Хорошо. Очень хорошо. После этого он обычно просыпался. Снабжение кислородом сейчас восстановится и все будет хорошо.
“Внимание! Источник аварийного питания на крайне низком уровне заряда. Отключение произойдет через 5 часов. Необходимо произвести переподключение к Источнику…”
Кирилл наконец проснулся. Он шумно втягивал легкими слишком теплый и неподвижный квартирный воздух, но все равно задыхался. В ушах шумело и продолжал слышаться этот искусственный женский голос. Его незнакомые звуки, складывающиеся в не менее незнакомые слова, продолжали вещать об аварийной ситуации. Не понимая отдельные слова, Кирилл всегда знал, о чем шла речь.
Этот жуткий сон частенько приходил к нему в детстве. Потом реже. Кирилл всю жизнь вздрагивал, когда слышал похожий голос. Возможно поэтому он не любил путешествовать. На вокзалах и в аэропортах всегда был именно этот голос, и тогда всякий раз перед глазами будто наяву маячили аварийные огни…
Каждый раз во сне голос говорил о разном, но всегда это было сообщение о какой-то аварии, об отключения, критическом уровне энергии, о сбоях в настройках энергосбережения и тому подобном. Как и сейчас. Но так, чтобы голос звучал в голове и после пробуждения, раньше не было. Может он все еще спит?
Откинув одеяло, Кирилл встал с кровати и отправился прочь из спальни. Его окликнула жена, Катя.
– Опять кошмары?
– Все в порядке.
Но ничего не было в порядке. Такой слабости он раньше никогды не чувствовал. Добравшись до кухни Кирилл выпил воды. Мысли крутились вокруг странных снов в которых совершенно не ощущалось, что спишь. Как-то, уже довольно давно, ему попадалась информация об осознанных сновидениях. Пограничное состояние между сном и явью. Тогда сны будто бы выходили в реальность, и если не знать, что это все же сон, можно поверить даже в разговор с Богом, или лоботомию с местной анестезией от пришельцев. Говорилось, что такое хотя бы раз в жизни случалось с каждым. И в это несложно поверить, припоминая эти кошмары. Только вот нигде не говорилось, что хоть кого-то преследовало одно и то же сновидение, абсолютно нереальное, кроме того факта, что оно ощущается как реальность, и запоминается от первого до последнего мгновения. Да и не мудрено запомнить, как лежишь в гробу, пусть даже он стеклянный, а кругом сверкают аварийные огни. Этот сон преследовал его всю жизнь.
Стало немного легче дышать и, допив воду, Кирилл вернулся в спальню и лег.
– Можно топать потише? Детей разбудишь, – послышалось со второй половины кровати.
– Скорее ты их своей руганью разбудишь, – буркнул он в ответ.
– Да ляг ты уже.
Захотелось сделать наоборот – погромче топая, походить из угла в угол, хоть Кирилл и собирался лечь с надеждой все же выспаться перед работой. Смирив свой характер, он все же улегся в кровать. Состояние было разбитым, будто он вообще этой ночью глаз не смыкал. Радовало только, что было еще время поспать. Правда совсем немного, меньше часа.
