Морские узлы жизни

Погружение в прошлое нежелательно. Негодно копаться в пыли вчерашнего дня, но если прошлое, его изучение – ступени подъема для будущего, то они уже окрашенные и осознанные мудростью прожитых лет, имеют право на существование. Столбы базальта не вызывают прошлых событий, но прочностью своей подтверждают пригодность для будущего.

В предвоенные годы совхоз, расположенный в нескольких километрах от города Пензы, представлял собою небольшое убогое селение одноэтажных деревянных домов барачного типа, без каких-либо удобств. В них ютились рабочие вместе со своими детьми, родственниками и другими домочадцами. Хозяйство был создано в 1929 году из объединенных барских садов и названо совхозом имени Сталина (позднее с\х им. Мичурина). Центр селения – совхозная контора, место собраний и одновременно клуб. Сюда изредка завозили из города фильмы. Недалеко от конторы, как бы на отшибе, стоял единственный магазин каменной кладки, с продуктами и иными нехитрыми товарами. Это была центральная усадьба, а западнее, примерно в пяти километрах – второе отделение совхоза, на месте нынешних Сурских Зорь. Оно представляло собою огромный деревянный дом среди бескрайнего поля, если не считать нескольких крестьянских избушек невдалеке.

Ранним весенним утром девятого мая, когда заря дремала в объятиях темноты и свет солнца из глубины горизонта еще только нежно коснулся первых звезд на чистом небе, в этом доме раздался младенческий крик. Он возвещал рождение на земле нового человека мужского пола. У тридцатилетней роженицы Нюры, работницы совхоза, это был уже третий ребенок. Родился он в трудные предвоенные годы. Грозное время. В стране тотальная слежка, некоторым двуногим – счастливая пора для наушничества и злорадства. Стук в дверь среди ночи мог означать прощание с близкими навсегда. Люди угрюмо поглядывали друг на друга. Организованная «инквизицией» НКВД «охота на ведьм», породила недоверие и подозрительность. Запах шпиономании, витающей в воздухе, свидетельствовал о приближающейся из Европы Второй мировой войны.

– Как назовем сыночка? – спросила Нюра через несколько дней уже пришедшая в себя после родов.

– Давай назовем, как договорились, – ответил Миша, ее муж – заведующий отделением совхоза. На том и порешили. А договорились они еще до рождения ребенка, если будет мальчик назвать Витей, в честь умершего в прошлом году сына. Нюра очень тяжело пережила смерть своего годовалого малышки. Нет для матери большего горя, как внезапно лишиться лепетания детских уст. Тоска так сжимала сердце, что она порой места себе не находила. Этому способствовала часто всплывавшая в памяти картина лежащего среди цветов в маленьком гробике крошки-сына с закрытыми глазками и ручонками, безропотно сложенными на груди, связанными марлевым бинтом. Кто не родил детей, тот не знает любви, у кого они не умирали, тот не знает горя. Только ответственность за воспитание шестилетней дочки Нины помогало ей находить силы для преодоления себя. Поэтому когда забеременела вновь, у нее было твердое решение, если будет сын, назвать его тоже Виктором. Она не придавала значения народному суеверию, что ребенок может умереть, если назвать его именем умершего или просто не задумывалась об этом. Не исключено, что имя это было подсказано интуицией. Оно является производным слова «Виктория», в римской мифологии – Богиня победы.