– А это нельзя было сделать в другой
день, Нин? – канючила Ритка, пока мы Элькой устало переглядывались
между собой, тоже не прибывая в восторге от идей одноклассницы.
Вот тянуло ее сюда будто медом
намазано было. Бесило, конечно. Но сдерживались, чтобы не разжигать
конфликт.
– Нельзя, – сморщила та нос. –
Петровна четко сказала: к выходным должно быть все готово.
– Да там репетировать-то от силы
пару часов. Три притопа-два прихлопа. Думаешь, не справимся?! –
дожевывая пирожок из школьной столовой, пробубнила Маркова.
– Тебе лишь бы не двигаться, Марго,
– выдала Нина, крутясь перед зеркалом в раздевалке. – Завязывай с
углеводами, а то в дверь не пройдешь и не сможешь увидеть своего
обожаемого Артура Валерьевича.
Девчонки засмеялись, даже я и то
прыснула в кулак, а Ритка в момент надулась, сжав булку крепче в
руке, и одарила фитоняшку Нинку недобрым взглядом.
Нет, Маркова точно не завидовала
нашей школьной красотке, каждый раз находя тысячу аргументов в свое
оправдание, но Нинка все равно потешалась при случае. Как только
еще подзатыльников не отхватила от милашки Ритки – неизвестно.
– А ты специально притащила нас в
зал? – хмыкнула Эля – тоненькая скромная брюнетка, предпочитающая,
как и я, кажется, оставаться в тени одноклассников. –
Провокаторша!
– О да брось. Прямо-таки специально,
вот мне заняться нечем больше!
– Точно-точно, – подсобралась Рита,
попытавшись втянуть живот. – Хочет гадина отбить у меня
физрука.
– Эй, – возмутилась Нина. – Отбить?
А он уже твой? На нем надписи нет!
– Девочки, – поглядывая на часы,
взмолилась я. – Нас с урока отпустили не для того, чтобы
скандалить.
– Я бы лучше на физике осталась, чем
с ней… – заворчала Рита вновь.
– Молчи, – воскликнула Нинка и
распахнула дверь. – Сейчас я вам быстро танец поставлю. Потом еще
спасибо скажете!
– Ну давай, удиви нас! – выдохнула
Эля, плетясь следом за мной.
Нина, облачившись в ярко-розовые
лосины, выделывала такие па, что мы лишь рты раскрывали, понимая,
что вряд ли сможем повторить даже малую часть.
Плавные движения, красивые линии… и
мы на ее фоне, словно деревянные, не попадающие в такт
совершенно.
– Хорош выпендриваться, Клокова! –
наблюдая, как ловко Нина садится на шпагат, воскликнула Рита. – Ты
выбрала не ту аудиторию. У пацанов из одиннадцатого физра следующим
уроком.
– Отвали, – забурчала одноклассница,
наслаждаясь своим совершенством.
Нам-то до нее было далеко. Мы не
умели так подавать себя, стараясь не отсвечивать лишний раз и
являясь полной противоположностью Нины, кажется. И удивляться порой
приходилось, как только сдружились-то все такие разные.
Нина кружилась под музыку, напоминая
пушинку, мы во все глаза смотрели, потому как с повторением у нас
были проблемы.
Кто во что горазд!
Я уже через десять минут умудрилась
выдохнуться, но вида старалась не подавать. А Ритка точно назло
Клоковой, просто плюхнулась на лавку, устало выдав:
– Скажи честно, ты просто нас
ненавидишь? Чего не выбрала этих модных зазнаек?
– Боялась, что они ее затмят, –
бросила я.
– Вот, Катька, – с укором выдала
подруга, – от тебя я не ожидала.
– Шучу.
– Я, между прочим, – поправляя
спортивный топ в районе груди, – из лучших побуждений.
– Видим мы… лучших. Чуть в гроб не
загнала. У меня аж тахикардия началась.
– Маркова, ну хватит. Уймись уж. Ты
как не увидишь Артурчика, такая злая в этот день.
– Потерпи. Через двадцать минут
явится, – улыбнулась Эля, за что получила под нос кулак.
– О, парни! А чего так рано? –
увидев в приоткрытую дверь наших ребят, насупилась Нина. – Мухин, –
взмахнула она рукой, подзывая к себе главного ботаника.
Олег поправил очки, затем галстук и
уверенной походкой направился к нам.
– Не поскользнись на слюнях, Мухин,
– заголосила Ритка, зная, что парень млел от Нинки.
