– Вот он! – торжественно
провозгласила замдиректора краеведческого музея – тетенька средних
лет в вычурном костюме, чью голову украшала пышная старомодная
прическа, – и ткнула в нужную витрину. За ней открывался взору
изумительный рубиновый набор: ожерелье, серьги и перстень. – Это
воистину изюминка нашей сегодняшней выставки, которая, я надеюсь,
станет теперь гордостью всего музея!
Пока посетители любовались
драгоценностями, мы с Танькой переглянулись, сморщившись: тетина
экзальтированность начинала понемногу раздражать. К моему списку
раздражителей я могла еще и записать подружку, которая меня сюда
приволокла. Ее дядя заведует местной газетой, и она, числясь
штатным корреспондентом, почему-то неизменно берет меня на все
задания. Впрочем, ясно почему: все статьи в итоге пишу я, Таня с
текстами не дружит. Зато балаболить может с утра до вечера, особо
не стараясь поддерживать логическую нить повествования… Ну да
ладно, у каждого свои грехи. Я же числюсь внештатником, то есть
можно сказать не числюсь вообще, но мне хотя бы платят какие-то
гроши за каждую из этих статей. На основном месте работы я получаю
до ужаса мало, поэтому даже эти дополнительные копейки помогают
держаться на плаву. Хорошо хоть, что учусь бесплатно, а то бы не
потянула высшее образование, пусть даже на вечернем.
Итак, Таниному дяде почему-то
приглянулась история о рухнувшей до основания деревенской церкви
(она потихоньку разрушалась десятилетиями, но месяц назад вдруг
пала окончательно) и найденных под развалами драгоценностях и
утвари, которые, по всей видимости, были вмурованы в стену. Ввиду
этого в местном краеведческом музее устроили выставку. Помимо
рубинового комплекта, были найдены: посуда из серебра, позолоченное
зеркальце, старинные монеты и, разумеется, иконы – и в бронзовых, и
в серебряных окладах. Кто все это добро замуровал, осталось
загадкой для исследователей.
Мне стало так скучно, что я
взмолилась, чтобы сие мероприятие побыстрее закончилось, и Бог тут
же ответил на мою просьбу, но совсем не так, как я планировала.
Однако скучать больше никому не пришлось…
В зал стремительно ворвались
вооруженные мужчины в масках, бабы завизжали, мужики испуганно
разинули рты и остались стоять истуканами, а единственный на весь
небольшой музей охранник тут же вбежал следом и получил по голове –
да так сильно, что мгновенно лишился сознания.
– Все на пол, никто не выходит, никто
не раскрывает пасть, никто никуда не звонит! – зарычал один из них,
видимо, главарь банды.
Танька пискнула и грохнулась в
обморок. Я обернулась на нее, но сил поднять подругу на ноги
почему-то не было. Очевидно, сковавший мое тело страх мешал
шевелиться.
Я попыталась посчитать, сколько было
людей в масках, но один из них пресек мое стремление, ткнув
пистолетом мне под ребра и зарычав:
– На пол! Глаза вниз!
Пришлось повиноваться и сесть прямо
на стертый линолеум – так же, как и остальные малочисленные
посетители (краеведческий музей не самое популярное место, когда
всего в пятнадцати километрах – столица с ее миллиардами
развлечений). Впрочем, я не знала, радоваться или горевать по
данному поводу: с одной стороны, если нас всех решили опосля убить,
то это хорошо, что нас мало: меньше трупов и порушенных жизней (это
я о родных и близких), с другой, если убивать не собираются
(скрытые за черными вязаными масками с прорезями лица давали на это
надежду), то лучше бы нас было больше: в толпе легче затеряться, а
стало быть, снижен риск оказаться избитой, запуганной, замученной и
так далее.
Танька, кстати говоря, так и осталась
валяться посреди зала. Слава богу, на нее пока никто не обращал
внимания.
– А ну иди сюда! – гаркнул тот самый
злобный тип на замдиректора, жестко схватил ее за шею и повел к
какому-то щитку на стене. – Вырубай!
