Глава первая. Неудачный кадр
Камера скакнула, потеряла фокус. Картинка сместилась на ноги ведущему.
– Эй! Что ты снимаешь? – крикнул Ванс, подпрыгнул, словно камера прожгла в его белых кроссовках дырку, в динамиках грохнули помехи.
Маринка помнила, что Натусик в тот момент толкнула ее, прошептав:
– Глупость какая!
Камера выровнялась. На экране снова была смеющаяся Натусик, натужно улыбающаяся Маринка.
– Друзья! – закричал Ванс в микрофон. – Если у вас есть нормальный оператор, свяжитесь со мной! Наводи на лавочку!
– Сам ты лавочка, – прошептала Натусик, но на звуковую дорожку это не попало, осталось только в памяти у Маринки.
– Как дела? – Рука с микрофоном потянулась к Натусику.
Маринка почувствовала, как покраснела. Тогда ее это задело. Почему Влад повернулся к Натусику, почему не к ней? И сейчас все это вспомнилось, как будто только что произошло. Она положила локти на стол, подперла голову плечами, заставляя себя смотреть на экран.
Рука с микрофоном, Натусик подбирает слова для ответа, камера захватывает плечо Маринки. Криворукий Кирюха даже не стал ее снимать. Но вот камера поехала в сторону и вниз, показала сланцы оператора.
– Все нормально, – пролепетала Натусик.
– Как вы относитесь к тому, что… что…
Маринка помнила, как Влад искал, о чем бы спросить, смотрел на небо, на своего приятеля, и тут только заметил, что тот опустил руки.
– Кирюха, что ты снимаешь! – заорал он тогда.
Маринка с Натусиком засмеялись, подружка завалилась за спину Маринке, подталкивая ее вперед. Маринка посмотрела на Ванса и покраснела. Совсем как сейчас.
Но всего этого на видео не было. Смех и комментарии Натусика вырезаны. После нескольких вопросов «что» и сланцев оператора картинка поплыла по деревьям. Снова крупным планом был Ванс. Влад Ванс, он же Хавченко, звезда ютуба и восьмых классов.
– …Что… – тянул он в микрофон, – сегодня такая плохая погода, а мой оператор обут как доисторический человек?
Камера дала крупным планом лицо Марины. Она сморщилась, сдерживая смех. Картинка встала на паузу, резко приблизилась. Некрасивое перекошенное лицо, зажмуренные глаза, торчащие щеки. Надпись: «Твое лицо, когда ты узнал, что две параллельные прямые не пересекаются!?!?!»
Маринка свернула изображение на экране и крутанулась на кресле.
Вот ведь попала! И это в начале года.
Глупость, глупость, глупость!
На глаза навернулись слезы. Она подсела к компьютеру, собираясь написать под видосиком гадость. Влад – жаба, пусть сначала снимать научится, оператор у него криворукий, а монтаж – в Марвел его работать не позовут.
«А, ты та параллельная девочка?» – на разные голоса закрутился у нее в голове вопрос. И ведь сразу гифки посыплются: состроенная рожица, как на видео, – вся сморщенная, с щеками вперед. Это теперь ее ад на ближайшие несколько лет.
Блям.
«Смотришь?» – прилетело в чатик от Натусика.
«ААААААААА!»
«Не жмурься!»
Она еще и издевается. Не ее лицо будет во всех телефонах 6 «Б» класса.
Уф… что ж так тяжело-то? А ведь только утро.
Долго стояла в ванной, смотрела на себя в зеркало.
Красавица, ну что тут скажешь, – волосы длинные, светлые, ямочки на щечках, аккуратный носик, темные глаза.
Зажмурилась, состроила рожицу как на видео. Может, в школу не ходить?
– Мам! – крикнула Маринка. – У меня горло болит.
– Давно? – Мама хлопнула ящиком на кухне, звякнули приборы.
– Глотать больно.
– Люголь из комнаты принеси.
Маринка снова состроила рожицу. Самое страшное лекарство, которое придумало человечество, горькое и липкое, как и само слово – лю-го-ль.
– Не так сильно болит! Я один день пропущу.
– Около люголя папин ремень лежит, тоже прихвати.
