Дисклеймер 18+
В книге присутствуют откровенные сцены, ненормативная лексика, сцены насилия и травм, а также эпизоды употребления алкоголя, упоминания сигарет и наркотических веществ. Автор не пропагандирует подобные действия и не призывает к ним.
История является художественным вымыслом и не предназначена для подражания. Автор не ставит целью романтизировать насилие или деструктивное поведение, а лишь показывает события такими, какими они являются.
Поступки и поведение героев могут не соответствовать вашим ожиданиям или моральным нормам. Все персонажи и события вымышлены, а любые совпадения с реальными людьми или ситуациями случайны.
***
Подписывайтесь на группу в Telegram https://t.me/alinasmirnova_oskolki , посвящённую книге.
В сообществе публикуются новости, анонсы новых глав, дополнительные материалы и обсуждения.
***
Я уверенно тяну за руку Машутку, и она послушно семенит ножками за мной. Знаю, она еще маленькая, и поездки в центр для нее утомительны, но за ее ангельски голубые глаза мы получим приличную горсть монет от наших покупательниц, а деньги, как известно, никогда не бывают лишними.
Я поудобнее перехватываю тяжелую корзинку и грозно смотрю на нищенку со свертком, похожим на ребенка, в руках, которая буквально бросается к нам в ноги, выпрашивая милостыню. Топаю ногой, прогоняя женщину, как собаку, и та в миг отскакивает и уже высматривает следующего прохожего.
– Почему ты не дала ей даже монетки?
– Нужны деньги – пусть работает, – отвечаю я.
– У нее же младенчик, куда же она пойдет работать?
Я хмыкаю и точно знаю, что на это ответить.
– Я ношу товары сюда уже третий год, и знаешь что?
– Что? – глаза Машутки становятся больше от любопытства.
– Она стоит тут все время и всегда со свертком. Как думаешь, ее малыш совсем не растет?
Машутка задумывается всего на секунду, а затем ее лицо озаряется пониманием:
– Его там нет!
– Правильно, – хвалю я и добавляю, – деньги нам и самим нужны.
Маша снова кивает и дальше молчит. Мы доходим до нужного жилого комплекса, и я нажимаю номер на домофоне. Калитка тут же открывается, нас ждали.
Заходим во двор и будто попадаем в другой мир. Дорожки аккуратны и чисты, уложены плиткой, а не разбитым асфальтом, как на улице. Газон стрижен и зелен, а деревья не попилены на дрова, как в большей части города, и дают такую нужную, спасительную тень и прохладу.
Здесь живут те, кто смог сделать деньги на этой треклятой войне. Но я их не виню, и не мне их судить. Скажу лишь спасибо за то, что они есть: на нищих мне не заработать.
Мы идем к десятиэтажному центральному зданию, отделанному мраморной плиткой. Дверь нам услужливо открывает молодой консьерж, и мы обмениваемся ничего не значащими фразами: "Привет", "Как дела?", "Жарко сегодня", и он провожает нас к лифтам. Вообще-то это не входит в его обязанности, но я ему нравлюсь, и это не голословное заявление: он уже не раз звал меня на свидание, но мне не до развлечений. Вот и сейчас боюсь, что он предпримет такую попытку. К счастью, телефон на его стойке звонит, и он бежит отвечать, а мы с Машуткой заходим в лифт. Машутка сразу же бросается к зеркалу и встает на цыпочки, пытаясь разглядеть свое отражение, а я улыбаюсь, малыши такие смешные!
Мы выходим на седьмом этаже, дверь в квартиру уже открыта. Подходя к ней, я расплываюсь в теплой улыбке при виде женщины в шелковом халате, и улыбка совершенно искренняя. Это моя лучшая клиентка. Она всегда всем довольна, не торгуется, дает щедрые чаевые и делает заказы почти каждый день. Она улыбается мне, показывая ряды ровных и неестественно белых зубов, и наклоняется к Машутке, треплет сестренку по щеке, а затем протягивает леденец. Машутка благодарит ее:
