Глава 1
Город Белл, штат Калифорния.
Алекс.
На часах около двух ночи. Достаточно прохладно, хотя только 10 сентября…Или уже конец месяца? В целом, не важно. И абсолютно не важно, что я уже давно должна быть дома. Билл будет в ярости. Хотя, всё как обычно. Дядя стал переживать за меня гораздо больше несмотря на то, что мне уже 23 года.
«Алекс, ты сама себя пытаешься обмануть? Ты прекрасно знаешь, из-за чего всё так! Ладно, оставим эти бессмысленные разговоры». И чтобы хоть немного подавить свой же голос в голове, я отпила из бутылки бурбона, которую уже хорошо опустошила по дороге домой. Сегодня просто ужасный день. По пути на работу меня подрезал какой-то сукин сын, в баре изрядно пьяная девица пролила бокал вина мне на свитер, а через полчаса ждёт крайне неприятный разговор с Биллом из-за моей очередной выходки. Одно радует, что я наконец уволилась, и больше никому ничего в этом городе не должна.
Спустя тридцать минут монолога знакомый дом с бордовой крышей был на расстоянии вытянутой руки. Как же я раньше любила его. Казалось, ничего в мире не может приносить мне столько счастья и уюта, как этот старенький и довольно ухоженный дом. Но иллюзия счастья на то и иллюзия, чтобы раствориться ровно в тот момент, когда ты так сильно в этом нуждаешься.
Попробую зайти тихо, возможно, Билл уже спит. Медленно открыв дверь, я с осторожностью вошла в гостиную и, увидев, как струя дыма поднимается вверх и тускло отсвечивает настольная лампа, поняла, что смысла прятаться нет.
Думала, ты не любишь курить в гостиной, – обратилась я к дяде, снимая куртку.
А я думал, что в прошлый раз ты меня поняла и больше не заставишь переживать за тебя. – Я села напротив в кресло, вот только его глаза не обращали на меня внимания, казались такими отрешенными и ужасно усталыми.
Прости. Сегодня был паршивый день. Хотела предупредить тебя о том, что задержусь, но телефон разрядился.
Насколько мне не изменяет память, ты поехала сегодня на работу за вещами. Издательство находится в другом штате? – Я не смогла сдержать улыбки и попыталась её спрятать, отвернувшись к камину. – Совершенно не смешно, Алекс. Ты прекрасно знаешь, почему я так переживаю за тебя, мне до сих пор снятся кошмары, что жизнь и тебя у меня отнимет – единственного родного человека.
Знаю, дядя, прости. Просто решила зайти в бар, отметить своё увольнение, ведь ты постоянно в клинике, а выпить в кругу людей лучше, чем дома в тишине.
Но тем не менее ты предпочла тишину шумному бару, иначе как оправдать эту бутылку в руках?
На улице похолодало, поэтому взяла это, – я приподняла бутылку вверх для демонстрации, – для того, чтобы не замёрзнуть. – После моих слов повисла пятиминутная тишина.
Алекс, пойми. После того, как Элли погибла, обычные вещи стали представлять угрозу. Жизнь жестока, и подобного удара я больше не переживу. Твой отец перед смертью взял с меня обещание защищать вас, а я не смог уберечь твою сестру.
Мой папа умер от рака легких, когда мне было четырнадцать. Элли тогда – всего шесть. Мама нас бросила после того, как узнала о болезни отца. Она посчитала, что лучшая жизнь ждёт её впереди, а ухаживать за больным супругом и детьми это – не её забота.
Перестань. В смерти Элли нет твоей вины. – Отрезала я. Прошёл год с её гибели, а мне всё также в это не верилось. Сказать, что эта боль никуда не ушла – не сказать ничего. Я любила сестру больше всего, что у меня было, есть или когда-то будет. И хотя Билл не знал об этом, моя вина за её смерть была не меньше его.
Милая, пообещай, что ты будешь осторожна. – Он смотрел таким печальным взглядом, что у меня невольно потекла слеза. Я быстро смахнула её, чтобы не разрыдаться ещё сильнее. Плакать при ком-то ужасно не любила.
