Сегодняшнее утро выдалось чертовски холодным. Сразу видно —
пришла осень, грянул сезон дождей, штормов и ураганных вихрей.
Поэтому мне ни капли не хотелось выбираться из своего тёплого
одеяла. Так бы и пролежал в постели отожранным тюленем, если бы не
услышал внезапный шум и раскатистый лай Грома.
Проклятье!
Снова наверно какая-нибудь дикая животина в сарай прошмыгнула и
теперь лакомиться моими припасами на зиму! Хоть бы не хищник…
Однако, в наших лесах не сказать, что водится особо крупная дичь.
Но кабаны, признаюсь, там те ещё демоны. Одним ударом способны
насквозь проломить черепушку.
Быстро вскакиваю с кровати, хватаю куртку, наспех упаковываю
ноги в валенки и мчусь на улицу, в сторону сарая. А на выходе
прихватываю самое главное — охотничье ружьё, оставшееся у меня в
память от деда Тимофея.
На улице слякоть, холодно и моторошно, до рассвета ещё несколько
минут. Там, на небе, тучи постепенно рассеиваются, уступая место
слабым солнечным лучам. Море, на удивление, спокойное. При, хотя бы
в меру слабом штиле, можно сегодня и порыбачить. Рыба лишней не
бывает! Правда с холодами у берегов остаётся одна только мелочевка,
а крупняк, который я обычно толкаю за хорошие деньги в местные
рестораны, уходит туда, где потеплее.
Иногда я ловил себя на такой дурацкой мысли, что уж лучше бы я
родился килькой, чем человеком. Потому что жить так, как жил я…
было отвратительно.
Одинокий, никому ненужный отшельник, с даром проклятья, который
преследовал меня по пятам как сама смерть с косой, мечтая насквозь
проткнуть мою душу острым серпом. Мда… Эту химеру я заработал ещё в
детстве, когда в меня, прямо на кладбище, ударила молния.
***
Я бежал по грязной глине, поскальзываясь и утопая в грязи,
наблюдая за тем, как мой пёс по кличке Гром озверело бросается на
дверь сарая, зубами пытаясь выдрать замок с мясом.
СТОП!
Какой ещё замок?
Взгляд на створку — и я в шоке замираю, замечая, что там нет
никакого замка.
Его просто сорвали с петель и наглым образом бросили в лужу. И
этот кто-то надежно забаррикадировался там изнутри.
— Гром! Место! Сидеть и ждать! — скомандовал псу, а сам
приготовился таранить дверь с ноги. В руках плотно сжимается
винтовка, пальцы дрожат на курке… Мысленно считаю до трёх и со всей
дури ломаю ставни.
Гром буквально извивается за моей спиной от лая, разбавленного
скулежом.
Странно, но животина не выглядит уж очень агрессивной. Скорей
всего он просто хотел мне что-то показать, а не нападать, защищая
территорию.
И это что-то было вовсе не чем-то.
Это была девушка.
Грязная, в порванной одежде, она забилась в самый дальний угол
хлева и, постукивая зубами, тряслась от холода. Из одежды на ней
было лишь легкое платье и потрёпанная джинсовая куртка. Волосы
грязные, покрытые пылью, а в глазах потрескивает холодный
страх.
При виде оружия она задрожала ещё больше. Так, что я
почувствовал себя моральным придурком. Но радушности это сожаление
мне не прибавило.
Замухрышка пробралась на мою территорию! Нарушила границу моей
крепости! А я терпеть не могу, когда кто-то лезет ко мне на рожон
без предупреждения.
Снаружи послышался звонкий раскат грома, и незнакомка отчаянно
всхлипнула, плотнее обхватив дрожащие, сбитые в кровь колени,
руками. Спешно поставил ружьё возле двери, а сам сфокусировался на
её тощей фигуре, почувствовав привкус желчи на языке.
Девчонка с виду была похожа на бомжика. Одежда грязная, местами
порванная, на теле ссадины и порезы, в области лба огромная
гематома, размером с апельсин, а на губах — запекшаяся кровь.
Кто же тебя так отделал, девочка?
А вообще — всё это неважно!
Важно лишь то, кто она такая и какого дьявола тут делает?
С каждой последующей секундой, глядя на преступницу, которая
пересекла периметр МОИХ владений, я закипал как забытый на плите
чайник. Того гляди — и пар из ушей выстрелит!
