ЧАСТЬ VI
ТАЙНЫЙ ФРОНТ
Глава 1
Новороссия, Стежемская губерния
10.09.153 г.э.с.
Веремейск. Этот маленький уездный городок вдали от фронта был
похож на сотни ему подобных городков. Похож за одним исключением –
отсюда до «серого терминатора», как по научному называлась обширная
зона границы с Пустошами, немногим более двухсот километров. Через
Веремейск пролегала одна из многочисленных воздушных артерий, что
питали фронт; на краю городка располагался аэродром подскока и
через него дённо и нощно на север и на юг летали боевые и
транспортные самолёты, бывало что и целыми эскадрильями, а бывало
что и вертолёты. Последние, впрочем, чаще уходили по иному маршруту
- на восток или возвращались оттуда – из Пустошей. Эта вторая не
афишируемая артерия имела важное значение в текущих мероприятиях
Главразведупра.
Десантно-транспортный вертолёт Ю-3ТМ «Китоврас» с бортовым
номером «42» приземлился на вертолётной площадке незадолго перед
обедом. Ещё не застыли неподвижно лопасти, как наземь спрыгнули его
пассажиры – полторы дюжины крепких мужчин молодого и среднего
возраста. Часть из них была одета в военную форму с положенными
знаками отличий, другая часть облачена в комбинезоны одинакового
землисто-коричневого цвета, какие лет шесть назад вышли из
употребления у аэродромного техперсонала ВВС. Эти устаревшие
комбезы являлись своего рода маскировкой от любопытных глаз, в них
переоделись на борту, когда пролетали «серый терминатор»,
избавившись от присущих в Особой Научной Экспедиции жёлтых комбезов
учёных или белых – вольнонаёмных технарей. Среди этой братии
гражданских избавился в полёте от «своего» жёлтого облачения и
Максим Масканин, переодевшись в повседневный офицерский мундир, на
прощание выданный командором перед отлётом. С иголочки китель и
брюки, яловые сапоги, новенькая фуражка и табельный «Воркунов» в
кобуре. А вот древний клинок был заблаговременно завёрнут и спрятан
в тубус, который командор вручила тоже перед отлётом. Единственно
чем выделялся сейчас Масканин от прочих армейских попутчиков - его
форма была лишена знаков отличий, отсутствовала даже кокарда. При
других обстоятельствах Максим почувствовал бы себя неуютно,
особенно здесь на аэродроме среди соратников по оружию. Но сейчас
он ни о чём таком не помышлял.
Он возвратился домой. Домой!
К разговорам попутчиков он не прислушивался. Теперь он на
какое-то время оказался предоставлен самому себе. Отойдя от
площадки, скользнул глазами по хищным мордам двух «Скальпелей» -
так на армейском жаргоне называли ударный вертолёт Ю-2М. Заодно он
подметил, что их воздухозаборники, венчающие двигатели почти под
самой осью, зачехлены. «Скальпели» стояли на соседних площадках, а
метрах в ста от них крылом к крылу застыли несколько поршневых
транспортников «Владимир», у которых суетились аэродромные
техники.
Масканин остановился у кромки земли, утрамбованной и застеленной
наборными листами аэродромного покрытия. И подставил лицо ветру.
Наконец-то он дома.
Какое благолепие! Какая настная погода! Казалось, сам воздух
пропитан чем-то таким неуловимо родным. Максим закрыл глаза и
задышал полной грудью. Ветерок ласково овивал лицо, сквозь
смеженные веки лучилось солнышко. Масканин зажмурился и открыл
глаза – небо синее-синее и без единого облачка. Он присел на траву
и рука сама потянулась к травинкам. Пальцы перебирали узкие
листочки и стебельки, поглаживали невзрачные цветочки. В эти
мгновения эти маленькие цветочки казались самыми распрекрасными
цветами на свете. Вторая ладонь легла на спрессованную почву
площадки и пальцы впились в твёрдую корку. Тёплая пригоршня земли
словно пробудила таинственные токи, пробежавшие от ладони вверх по
руке к самому сердцу. Казалось, мать-земля обрадовалась своему сыну
и он радовался ей в ответ. А потом на палец медленно наполз
жук-рогач в коричневой хитиновой броне и Максим поднёс руку к
глазам. Жук раскрыл крылья и умчал по своим жучьим делам.
