В вестибюле детской поликлиники было шумно и тесно. Толпились мамы и бабушки с хнычущими малышами, носились и визжали дети постарше. К окошку регистратуры протиснулся сероглазый мальчишка в синей бейсболке козырьком назад.
– Дайте, пожалуйста, карту.
– Фамилия? – устало спросила тётя в белом чепчике.
– Шалунов. Игнат.
– Адрес?
– Майская, двадцать пять… Вон моя карта, вон, с зелёным корешком. На верхней полке, справа. Да, да, эта!
– Ты что, один к врачу пойдёшь? Без мамы?
– Какая мама? – фыркнул Шалунов. – Я что, маленький?
Он взял карту и направился к кабинету терапевта.
– Никакой ты не больной, – сказал врач, осмотрев его. – Больной – это когда температура выше тридцати семи градусов, красное горло, кашель, насморк и отсутствие аппетита. Есть у тебя что-то из этого? Нет? Значит, ты здоров. Иди и радуйся.
– Спасибо, – сказал Шалунов и пошёл к следующему кабинету.
– Видишь ты хорошо, даже самую нижнюю строчку. Зрение стопроцентное. И глаза у тебя здоровые, – сказал ему окулист. – Вот если бы у тебя буквы расплывались или глаза слезились, была бы резь или краснота, тогда можно было бы говорить о какой-то болезни. А сейчас всё в порядке.
В кабинете хирурга Шалунов узнал, что у него нет ушибов и травм, не опухли суставы и не растянулись связки. Невролог ему сообщил, что у него не кружится голова, не ослабла память и он хорошо спит по ночам…
Обойдя все кабинеты, Шалунов сдал карту в регистратуру и вышел из поликлиники.
Мимо крыльца на велосипеде ехал его приятель-одноклассник.
– Здорово, Шалунов, – сказал он, притормаживая.
– Привет, Баловнев, – отозвался тот.
– Ты что, заболел?
– Пока нет… Но скоро уже первое сентября.
– И что?
– Как – что? Пора к школе готовиться.
– Здесь? В поликлинике?!
– Конечно, – усмехнулся Шалунов. – А где мне ещё так подробно расскажут, как и чем надо заболеть, чтобы освобождение от школы получить?
– Сынок, прибери свою комнату, – попросила мама Шалунова в воскресенье утром.
– Игнат, наведи порядок в комнате, – сказала мама Шалунова в полдень.
– А ну-ка быстро принимайся за уборку! – воскликнула мама Шалунова в три часа дня. А вечером пригрозила: – Если ты сейчас же не приберёшься в комнате, не пойдёшь на открытие магазина. Будешь смотреть в окно, как другие веселятся, участвуют в конкурсах и получают призы.
– Ну мама! – испугался Шалунов. – Я ведь уже неделю этого жду!
– Я тоже много чего жду. Нет порядка в комнате – нет праздника, – твёрдо заявила мама. – И поторопись, у тебя всего полчаса.
Шалунов вздохнул. Ничего себе ультиматум! Праздник по случаю открытия магазина игрушек на их улице – дело давным-давно решённое и запланированное. А теперь получается, что за это надо заплатить уборкой комнаты?
Он с тоской огляделся. Ну мама даёт! Как можно за полчаса убрать то, что копилось всю неделю? Да тут и до ночи не управиться. Ой, морока! И вообще, как-то это неравноценно – уборка против праздника. Тяжёлое дело против лёгкого. Вот если бы так – одна уборка, а потом неделя веселья, развлечений и забав. Это было бы справедливо… Но с мамой разве поспоришь? Особенно когда она в таком опасном настроении.
Шалунов подобрал разбросанную по комнате одежду – пижаму, спортивный костюм, носки, школьные брюки, два свитера, резиновую шапочку, полотенце для бассейна и ещё кое-что по мелочи, – комом запихнул в шкаф и прижал дверцей. Подержал немного, отпустил. Дверца со скрипом отворилась и выплюнула ком одежды. Шалунов снова всё собрал, утрамбовал посильнее и вновь прижал дверцей. Осторожно отпустил. Кажись, получилось. Не открывается. Главное – не прикасаться к дверце. И не топать возле шкафа.