Наследница Дивной усадьбы

.

.

Пришла я в себя внезапно. Очнулась от сильной боли в животе. Неприветливый лес окружал меня и уже темнело. Накрапывал дождь и жутко каркали вороны. Было прохладно, похоже поздняя осень, на деревьях пожухлая желтая листва, под ногами грязь.

Почему-то я сидела у дерева, прямо на траве, точнее это выглядело как мох, только мягкий. Я наконец, осознала, что это не сон, а странная реальность. Невольно подняла руку, осмотрела ее. Изящная кисть, тонкие пальцы, кожа молодая, свежая, без морщин.

Но как? Мне же пятьдесят три года.

Тут же мелькнула мысль, что те ангелы были не плодом моего воображения, а действительно перенесли меня в новое тело и новый мир.

И что теперь я снова молода?

Боль опять пронзила низ живота, о ней я позабыла на некоторое время. Я начала лихорадочно оглядывать себя всю. На мне было несвежее длинное платье из какого-то жуткого сукна зеленого оттенка, с множеством кружев по лифу и подолу. Сверху надето что-то длинное темное. Похожее на плащ или накидку.

Едва тянущий мучительный приступ чуть отпустил, я попыталась подняться на ноги. Придержалась рукой за дерево, поднялась. На удивление мне это удалось проворнее, чем раньше, и снова пронеслась другая мысль, что тело у меня словно помолодело.

Почему я одна в лесу в этот поздний час, в каком-то жутком старомодном одеянии?

Я снова опустила глаза вниз и увидела, что подол моего одеяния весь в грязи. Но большую оторопь у меня вызвал огромный живот, растягивающий все складки кошмарного платья.

— Я что беременна? — пролепетала сама себе под нос, осматривая свою небольшую грудь и спутанные светлые волосы, которые длинными прядями падали мне на плечи.

Накрапывал нудный дождь, и я уже довольно сильно промокла.

Снова сильная боль в животе, да такая что я согнулась и вновь тяжело опустилась на мох. Понятно почему я сидела, болевые приступы были так сильны, что стоять на ногах была одна мука.

В этот момент подул ветер, и вся эта мокрая волосня залепила мне лицо. Я начала брезгливо убирать ее, не понимая отчего я не собрала такие длинные волосы в хвост или в прическу, чтобы они не мешались. Ведь последние лет десять я не носила распущенных волос вообще.

Дождь разошелся сильнее, ледяными каплями орошая мне лицо. Я ощущала, что все мое тело продрогло от холода.

Начала ощупывать себя руками. На голове надета жесткая шляпка с небольшими полями, они хотя бы немного укрывали мое лицо от ливших с неба водных потоков.

— Барыня, голубушка! Вот вы где! — раздался вдруг громкой голос рядом.

Обернув голову, я увидела, как ко мне стремительно приближается пухлая женщина в темной длинной одежде, в плаще и черной шляпке на голове. Одетая в неприметное простое сукно, она была похожа на прислугу или гувернантку.

— Я уж полчаса вас найти не могу, думала случилось с вами что-то! — заверещала женщина, уже склоняясь надо мной. — Что ж вы на земле то сидите? Давайте, помогу вам встать.

— Очень сильно живот болит, — простонала я, и поразилась своему молодому нежному голосу. У меня. Зинаиды Степановны Матвеевой, голос был низковатый с рождения.

— Как же иначе? Так и должно же быть, — закивала женщина угодливо и помогла мне встать на ноги. Она начала отряхивать рукой в перчатке мою грязную мокрую юбку. — Схватки у вас, еще же с утра начались.

— Схватки? — опешила я.

Все-таки я была беременна, вот отчего такой огромный живот, да и боль характерная. Сразу вспомнилось как я рожала в молодости.

Снова тянущая боль внизу живота пронзила мое тело. Боль была невыносима, и я не понимала отчего. Ведь обоих моих сыновей я рожала быстро, без напряга, за пару часов. Про таких как я говорят: «родила как сходила в туалет». А в сейчас боль такая, что казалось разрывала все мои внутренности.