– Антандра…
– Молчи, Лили, – хрипло проговорила сестра на выдохе. – Ради
Вселенной, молчи. Не сейчас.
Она запустила пальцы в волосы, пнула кресло и отвернулась к
окну. Вокруг темных волос завихрились темно-синие ленточки магии.
Почти черные — тревожный знак. Ее душевное равновесие было на грани
и готовилось выплеснуться на мир катастрофой.
Только я давно перестала быть ее маленькой невинной сестрой. Ее
злость меня больше не волнует.
Они собираются отобрать мое. Свет внутри меня еще никогда не был
так кровожаден.
– Я не подчинюсь тебе. Не в этот раз. – От холодной уверенности
в моем голосе она невольно вздрогнула и напряглась.
Антандра тихо вздохнула и взглянула на меня через плечо, но
поднять глаза выше моих колен не решилась. Отчаяние на их дне
отдалось глубоко внутри тупой ноющей болью. Но ее поступки
причинили мне больше боли.
– Эта связь опасна. Он не нужен тебе.
– Это тебе хочется, чтобы не был нужен. Но ты знаешь, что это не
так. Все идет не по твоему плану, и ты всеми силами пытаешься
вернуть себе контроль, – холодно кинула ей в лицо, но голос
предательски надломился от обиды.
Ее опека перешла все границы.
Антандра промолчала. Прикрыв глаза, сестра отвернулась и
взглянула в окно. За ним переливалась всеми красками зеленого
роскошная природа Терума. Природа планеты, расположенной в сотни
тысяч миль от того, кто был мне нужен больше всего.
Она понимала, что я все равно приду за ним. Он враг для большей
части Вселенной. Он враг для моей семьи. Он враг для нее. Но не для
меня.
Для меня он дом — все, чего я когда-либо хотела.
Натужно кашляя, мужчина оперся рукой о стену и согнулся пополам.
Морщинистое лицо исказилось в раздражении, жабры на короткой шее
поджались. Цандриец недовольно взмахнул голым тонким хвостом и
зашипел:
– Проклятье! Сюда кто-нибудь вообще заходит?
Поднявшийся было столб пыли осел, и мужчина снова разогнулся,
осторожно вдыхая. Кучи коробок вокруг него выглядели так, словно их
не касались уже несколько месяцев. Он снова осмотрелся и покачал
головой, жалея, что решил задержаться. В его обязанности входил
лишь осмотр, старое барахло его не волновало. Как, видимо, не
волновало и капитана.
– Дерьмо… Да пошло оно! – снова проворчал цандриец, зацепив
рукой еще одну коробку, отчего и так спертый воздух наполнился
удушливым пыльным запахом.
Мужчина отшатнулся и поторопился отойти от угла куда подальше, —
его чувствительным легким хватило предыдущего раза, — но неожиданно
послышался приглушенный шорох.
Обходной замер и принялся вращать расширенными глазами. В
грузовом отсеке освещение оставляло желать лучшего, и неспособность
видеть всерьез нервировала. Еще больше нервировало то, что он
прекрасно знал, что вся команда сейчас в столовой. Приглушенную
болтовню капитана и смех его подчиненных было слышно даже сюда.
В углу мелькнула тень. Слишком быстро и едва заметно, чтобы
беспокоиться. Но даже если зрение цандрийца подводило, то
неожиданно взбесившиеся инстинкты не могли. Его бледно-голубая кожа
завибрировала от необъяснимого чувства тревоги.
Запутавшись в эмоциях и инстинктах, вместо того, чтобы поскорее
унести лапы, мужчина поддался любопытству и совершил ошибку.
Взмахнув хвостом, он медленно завернул за угол и заглянул за
самую высокую кучу коробок в пыльной части грузового отсека. Синие
глаза с вертикальными зрачками сузились, всматриваясь в
полутьму.
И тогда цандриец заметил то, чего не замечал до сих пор. Весь
пол был устелен пеленой опасно извивающихся вихрей тьмы. Густых,
холодных… и воняющих смертью.
Мужчина вздрогнул от накрывших его волн страха и злости. Они
схлестнулись и затопили вены ядовитой смесью эмоций.
