Алена не любила праздники. Она не могла понять, почему дорогим
людям надо делать подарки только по случаю. Ведь каждый день – это
прекрасный способ сделать что-то приятное другим и от этого стать
счастливой самой.
Хотя последние четыре месяца о счастье и речи быть не могло.
Ее мужчины всегда обожали восьмое марта! И Алене приходилось
подыгрывать им и с радостью и улыбкой принимать хрустящие
тюльпаны.
Домработница заранее наполнила вазы водой и расставила в
гостиной – знала, что цветов будет как обычно много. Так случилось
и сегодня: три букета тюльпанов подарили сыновья и огромные красные
розы принес курьер от дочки и зятя, которые вчера улетели отдыхать
на Мальдивы.
— С праздником, родная моя! Я очень
хочу тебя видеть счастливой! — Сашка вручил маме очередной, уже
четвертый букет тюльпанов и продолжил: — Звонил Давиду. Будет с
минуты на минуту!
Старший сын повесил куртку и обратился к спутнице, с которой
пришел:
— Проходи, Аленький, чего ты остановилась на пороге?
Девушка опустила голову, но потом резко подняла и посмотрела на
Алену, как будто вспомнила:
— Здравствуйте. С праздником вас!
— Спасибо, Аля, проходи, очень рада,
что ты наконец-то приняла приглашение и пришла к нам в гости.
Сашка выглядел счастливым. Он разулся, помог снять пуховик
девушке.
Аля одернула юбку, было заметно, что она очень нервничает. Алена
удивилась, ей казалось, что эта девушка настолько безэмоциональна,
что нервничать из-за знакомства с возможно будущими родственниками
точно не будет. Но Аля действительно выглядела растерянной и даже
немного бледной.
Алена решила ее подбодрить:
— Алевтина, не переживай так,
пожалуйста! Мы не кусаемся. Меня ты уже хорошо знаешь, а Давид и
младшие братья Сашки тебя точно не обидят. Они давно мечтают с
тобой познакомиться.
Алевтина кивнула и еле заметно улыбнулась.
— Идем, чем раньше познакомлю тебя с
родней, тем быстрей перестанешь дрожать! — Сашка взял девушку за
руку и повел в гостиную.
А Алена застыла в коридоре. Услышала шум на площадке и звук
открывающихся дверей лифта. Она знала, что через мгновение увидит
Давида, брата ее покойного мужа. Мужчину, который любил ее.
И которого не любила она. Вернее, не так. Она его любила. Очень!
Как брата, как друга, как родственника. Он был для нее родным
человеком. Родным, да. Она так и успокаивала себя этим
прилагательным. Ведь оно намного приятней, чем «нелюбимый».
Давид никогда не показывал своей заинтересованности, не позволял
себе ни цепких взглядов, ни вздохов, ни единого намека! Он так
безгранично любил брата, что так же беззаветно и продолжил любить
его счастье, когда тот женился. Знал ли Дима, покойный муж Алены,
об этом? Алена была уверена, что он догадывался. И возможно, сам в
этих догадках мучился и страдал, не хотел верить сердцу, прогонял
прочь интуицию. Ну в самом деле, он же не мог отдать ее Давиду!
Потому что, во-первых, знал, как жена его любит, во-вторых, без
Алены он бы не прожил и дня!
Но все же он посмел высказаться жене о том, что был бы не
против, если она останется с Давидом после его смерти.
Алена вспоминала слова мужа с болью. Даже с какой-то
брезгливостью. Она ведь не собачка, которую можно передать хозяину.
Даже пусть и очень любящему, и доброму. Она тогда хотела резко
возразить, но посмотрела в больные печальные глаза Димы и только
мягко ответила, что не сможет никого любить кроме него.
Минувшей ночью ей приснился жуткий кошмар. Она вскочила вся
мокрая, схватила стакан с водой, выпила его залпом и почувствовала
— что-то случится. И оно будет связано с Давидом.
Сашка завел Алю в гостиную, подвел к двум одинаковым парням и
представил:
— Это Игорь, это Илья.
