Никогда еще я не просыпалась такой счастливой. Когда не нужно
думать, что сказать, что сделать, когда можно просто наслаждаться
моментом. Тянусь на кровати, чувствуя, как все тело ноет после
эротического марафона, что устроил мне Миша. Он брал меня так, как
я мечтала. Со страстью, словно никого в мире больше не существует.
И теперь я могу смело говорить, что люблю его.
Трогаю соседнюю подушку, но она пуста.
Открываю глаза и убеждаюсь в этом. Миша рядом, сидит на кровати,
склонив голову.
— Миш, голова болит?
Он дергается от моего голоса, поднимается в полный рост, а я не
смотря на переживания не могу не любоваться его идеальным телом.
Все эти кубики и вены на руках. Он не зря столько времени проводит
на тренировках.
— У меня где – то была таблетка. Мы вчера много выпили.
— Нет, ничего не надо, — он сам не свой, глаза мечутся по
сторонам, словно он не знает где находится. Я тут же с кровати
соскакиваю, хочу обнять, но Миша отшатывается. – Не подходи
Лер.
— Почему? Вчера ты говорил другое.
— Я был пьян.
— Ну и что? Сегодня трезвый, я люблю тебя.
— Хватит! Лера! Мы совершили ошибку, понимаешь?
— Ошибку? О чем ты говоришь. Ты же давно меня хотел. Или что,
трахнул и уже стала неинтересна. Ну что ты молчишь! Я тебя
спрашиваю!
— Секс это секс, Лер. Бля, как обяъснить. Да, я хотел тебя,
давно хотел, а ты никак не помогала мне с собой бороться.
— Я не помогала?! Я виновата?
— Нет, нет, ты не причем, просто… Это все неправильно.
— А что тогда правильно? Нам же было хорошо, ты блин кончил три
раза!
— Я не люблю тебя, Лер. Ты классная девчонка, отличный друг, но
ты мне как сестра.
— Мы переспали, Миша... мы занимались сексом! И ты говорил, что
это лучший секс в твоей жизни!
— Так и есть… Ты охуенно трахаешься, но страсть кончается, а у
нас с тобой ничего общего.
— Зато с Аней вы как одно целое, да?
— Да.
— Да пошел ты! Пошел ты! Вся твоя теория о верности и любви
рассыпалась, теперь ты такой же подонок как все...Будешь врать Ане?
Тогда я скажу ей правду, я молчать не стану!
— Не надо, я скажу как есть.
— А если не простит? Думаешь я приму тебя назад?
— Я сделаю все, чтобы простила, но нам с тобой не по пути.
Прости.
— Можешь засунуть себе свое «прости» в задницу, — бросаю в него
подушки, одеяло. – Ненавижу тебя! И Аню твою ненавижу! И семью твою
богатую ненавижу! Я хочу вернуться в день, когда тебя встретила и
никогда тебя не встречать! Никогда! — толкаю Мишу в одном одеяле за
дверь и запираюсь. Стекаю по двери, закрываю лицо руками. Рыдания
душат, а боль безответной любви разрывает на части.
Не любит. Не любит. Знала ведь, что не достойна его. Что такой
как он никогда не полюбит такую как я.
Столько раз его пыталась разлюбить, столько раз…
— Ты же девственник.
Вечная тема для шуток моего будущего родственника.
— И поэтому ты решил привезти меня в этот гадюшник? — осматриваю
заброшенную стройку. Как я мог так затупить? Почему вместо того,
чтобы поехать на пары, повелся на звонок Шилова, что его сестра и
моя девушка в опасности. Почему ей сразу не позвонил?
— Понимаешь, Мишаня, моя сестра такая нежная и трепетная, не
могу же я позволить ей встречаться с неопытным парнем, — он играет
бровями, а его друзья громко ржут. И почему я думал, что после
школы Шилов резко станет хорошим. Гавно не меняется, только воняет
сильнее.
— Может быть мы сами будем решать, когда нам начать набираться
этого опыта. Без тебя.
— Не, без меня не получится. Тащите ее сюда. – поворачиваю
голову, смотря как прихлебалы Шилова тащат сюда мешок с
картошкой.
Что?
Нет, там не картошка, там человек.
И я, блять, не удивлен. Этот придурок даже может себе позволить
убить человека, и отец его отмажет.
