— Ярослав? — она стояла в
дверях, ничего не понимая. Красивая, сладкая, моя. Неужели отец
думал, что я просто так откажусь от нее? Думал, что забуду о своих
чувствах? Желаниях? — Куда ты собираешься?
И вот здесь очень важный момент.
Если скажу правду, Мира может решить, что это к лучшему. Что все
так и должно быть. Что жизнь на расстоянии пойдет нам на пользу. Но
я не могу этого допустить. Сейчас придется использовать ее
состояние, чувство вины и чувства ко мне, которые она так упорно
подавляет.
— Хочу убежать. С утра за мной
приедут, чтобы отвезти в тюрьму.
— В тюрь… Что? Нет! Отец бы не
допустил этого! Ты его сын!
— Не настоящий. А скоро появится
родной. Он не будет портить отношения с австрийцами. Так что да,
мне лучше исчезнуть.
— Тогда я сейчас пойду и скажу,
что это я…
— Нет, — догнал ее и к себе
спиной прижал. Такую маленькую, хрупкую. — Ты не должна портить
себе жизнь. Ты должна блистать, как и мечтала. Всегда мечтала. А я
не пропаду. Денег смогу заработать, выживу везде.
— Но стой, стой, — ее плечи
затряслись, на руки стали капать горячие капли. Да, малыш. Плачь
из-за меня. Плачь. — Ведь потом ты вернешься, вернешься ко мне?
Потом, когда все уляжется?
— Нет, Мира. Это будет слишком
рискованно. Сейчас я уйду и больше никогда не вернусь.
Она ахнула, развернулась и сама
налетела вихрем, буквально снесла все запреты и стала сама меня
целовать в губы. Неумело, так по-детски. Но так приятно, что я не
смог не ответить, наслаждаясь вкусом ее губ, сладостью слез,
гибкостью тела.
Как я отпущу ее? Как буду жить
без нее?
Я сам оттолкнул Миру, давая пищу
для размышлений.
— Мне пора. Времени совсем не
осталось, — отвернулся к своей сумке и стал пихать туда остатки
вещей, ноут, свои документы и, конечно, наличные. Картам отца я
никогда не доверял.
— А как же школа?
— Я сам себе школа, не волнуйся
за меня, — стер со щеки слезу и стал подходить к окну. Нарочито
медленно. Открывать его.
В этот момент послышались шаги,
и я запаниковал, что отец, а судя по звуку, это он, может сболтнуть
лишнего. Но если увести разговор в нужное русло, то Мире будет
проще решиться. Она должна уйти со мной. Но это должна быть ее
идея. Ее мысль.
— Спрячься. Сама все
услышишь.
Она кивнула и залезла в шкаф, а
я кинул сумку на кровать и сел. Через несколько секунд зашел отец,
и я сразу встал в оборону.
— Если ты пришел еще раз
сказать, что я тебе больше не нужен…
— Я пришел узнать, не надумал ты
ли какую-нибудь глупость. Помни, все имеет последствия.
Последствия. Я посмотрел в
сторону кровати, понимая, что то, что сейчас сделаю, навсегда
перекинет Миру на мою сторону. Обратного пути не будет.
— А когда ты убивал людей,
сжигал их в печи, ты думал о последствиях? Ведь этого пижона я убил
случайно, так ли поступал ты?
— Не тебе меня судить. Не делай
глупости, и, возможно, скоро я смогу тебя вернуть.
— Да-да, я буду вести себя
хорошо и большене стану нарушать закон.
— Верно. Собрался? За тобой
приедут утром. Поэтому ложись спать.
— Понял. Я все отлично понял.
Теперь могу еще немного побыть в своей комнате?
— До завтра, сын.
— Отец, — кивнул я насмешливо, и
тот скрылся за дверью. Потом убедился, что никого нет, и вытащил
Миру из шкафа. Она ревела не переставая.
— Это правда? Он
убивал?
— Большой бизнес имеет большие
последствия, — гладил я ее по спине.
— А мама? Мама, наверное, не
знала. Не знала, с каким человеком живет.
— Все она знает. Всегда знала.
Но ты понимаешь, у нее выбора особо не было. А у меня есть. Я хочу
стать свободным.
— А я? Ты оставишь меня здесь? С
ними?
— Я не могу тебя заставить, —
как же внутри все горело, как же хотелось закинуть ее на плечо и
бежать далеко и долго.
— А если… — она сглотнула и
прикрыла глаза. — А если я сама хочу? Хочу с тобой.
