Яфир был самым молодым из вещунов, обитающих при Скале
Сияния.
Самый молодой, а вот, поди ж ты, не спалось ему. Ночь уже
за половину перевалила, а он, как старик, с бока на бок ворочается,
придрёмывая на несколько минут.
Нет, так дело не пойдёт! Это не бессонница, это
беспокойство зудит, спать не даёт. Ещё с полдня исподволь,
потихоньку волнение стало копиться. И вроде, никакой причины нет,
а… ждёшь чего-то.
Точно… Яфира так и подбросило. Мужчина стал торопливо
одеваться, ругаясь сквозь зубы:
– Дурак! Болван! А ещё вещун называется. Ясно ж, с чего
дёргаюсь… на старость грешу… а там, может, сейчас какое
предсказание великое засияло?
Предсказанием великим оправдывался и Верховный вещун
Аинтас, настолько древний старик, что дунь на него, и кости
посыпятся. Часто от него приходилось слышать:
– Вот как приму от Скалы великое пророчество, так и
освобожу вам место Верховного.
И хихикал, не по-старчески остро оглядывая пятерых
поднадзорных ему вещунов.
Яфир-то и не мечтал о звании Верховного. Его лишь недавно
взяли в обитель при Скале, аж, с окраины княжества. И так был рад
до помрачения ума, что из всех кандидатов его наиболее сильным
посчитали. Ясно, что мыслей стать Верховным у Яфира пока даже не
возникало.
Зато остальные четверо только зубами скрипели на усмешки
Аинтаса. Каждый из них считал Верховного выжившим из ума стариком,
и про себя желал ему - поскорее окочуриться, освободив вожделенное
место. И в мыслях каждый из четверых не единожды примерился к
посоху Верховного вещуна.
Только вот в эту ночь спали все четверо. А возле
Скалы сегодня дежурил почтенный Аинтас – Верховный вещун княжества
Осиян. Да Яфир чего-то не заспался, примчался по темени от домов
вещунов, построенных на отлёте. Он и бежал, сломя голову, потому
как увидел сияющий свет предсказания, что струился над Скалой. И
даже успел прочитать последнюю часть пророчества.
Видать, надпись своё время уже отсияла, строки
стремительно таяли, но Яфир успел ухватить последние:
"...потомки его сумеют приручить зверя, и престанут люди
опасаться оборотней, а семьдесят пятый потомок Рруса Трёхлапого
будет особенным".
Точно, какое-то грандиозное пророчество, раз Великого
Оборотня упомянули. Но ничего, Верховный вещун, наверняка,
запомнил. Старый-то он старый, а своё дело крепко знает, и память у
него ещё цепкая. Яфир оглянулся на скамью под навесом, на которой
коротал своё время дежурный вещун.
Всё правильно, как и положено, почтенный Аинтас сидел на
скамье с посохом Верховного на коленях и, откинувшись на спинку, не
сводил глаз с поверхности Скалы - остаточный фон ещё несколько
часов будет проблёскивать после предсказания.
Яфир, осматривая Скалу на всякий случай, шевелил губами,
повторяя про себя слова пророчества - те, что успел углядеть. И,
вздрогнув от шума падения, снова оглянулся на Аинтаса.
Упал и покатился посох Верховного. А сам старик, как
сидел, так и остался сидеть, вытаращив стеклянные глаза на Сияющую
Скалу предсказаний. Ни движения, ни вздоха…
Верховный вещун княжества Осиян, почтенный Аинтас, был
лучшим предсказателем!
Как и говорил, он, приняв великое пророчество, сразу же
освободил место Верховного… и унёс почти весь текст предсказания с
собой в могилу…
С тех пор по распоряжению Верховного вещуна Яфира возле
Скалы Сияния днём и ночью дежурили вещуны не меньше, чем по двое, а
то и по трое.
Семья.
– Бабуль, а мой новый дружок Мирак уже перекидывался
прошлой луной.
– Это тот чтоль, который нового пришлого сынок? Маненький
такой, утром к тебе забегал? Дак, они ж дикие. Ежели ему, как тебе,
годков шесть, то самый раз перекидываться.
