1
Так что же всё-таки произошло? Галлюцинация?
Но может ли такое случиться в одночасье с миллионами и миллионами телезрителей, видевших происходившее на очередном заседании в Государственной Думе?
А если это был массовый гипноз? Те же Чумак с Кашпировским постарались? Но нет, на такое даже у них кишка тонка будет.
Или, может быть, вместо трансляции этого заседания заокеанские шутники каким-то образом умудрились запустить в эфир кадры из апокалипсического кинофильма, состряпанного по самым примитивным рецептам Голливуда?
Нет, всё это было на самом деле, здесь и сейчас, в этом сомнений не возникло ни у одного человека. Все смотревшие в этот момент телевизор могли наблюдать, как вышедший на трибуну холёный депутат вдруг начал меняться на глазах…
* * *
Итак, депутат менялся на глазах.
Он вдруг замолк на полуслове, словно сам удивился тому, как мог в течение двадцати минут нести такую откровенную ахинею. Раздавать невыполнимые обещания, класться, что если он не выполнит всё, что пообещал избирателям, то ляжет на рельсы, как ранее совершить этот отважный поступок в случае невыполнения своих обещаний грозилось первое лицо государства.
Депутат был явно растерян и напуган. Так и не закончив своё выступление, он сошёл с трибуны. Движения его были подобны движениям лунатика. Его как будто вела какая-то неведомая сила, которой он не мог ничего противопоставить. И сопротивляться ей тоже не мог, как ни старался это сделать.
Это заметили и сидевшие в зале его коллеги депутаты, члены правительства, аккредитованные журналисты, а также те, кто смотрел очередное заседание Государственной Думы по телевизору.
Мгновенное превращение самоуверенного, якобы всё знающего человека, эдакого героя нашего времени в ничтожество не могло не вызвать злорадного удовлетворения у большинства видевших это, но оно едва чувствовалось, заглушаемое откровенным страхом. Страх завладевший сейчас депутатом, передался и всем присутствующим в зале, тот страх, который возникает при встрече с явлением сверхъестественным, необъяснимым.
Самое примечательное было ещё и то, что в эту минуту, как позже было установлено, в стране заработали все телевизоры, даже те из них, которые не были включённые в сеть. Многие свидетельствовали потом, что их телевизор точно не был соединён с розеткой, но вдруг неожиданно включился и сам этот факт в сочетании с необъяснимой жуткой картиной, высветившейся на экране, порождал ещё больший страх.
Кстати, заработали даже неисправные телевизоры, которые не брались чинить ни в одном ателье, где мастера советовали расстроенным клиентам покупать новые, а эти, отжившие свой век, выбросить на помойку.
А говорливый депутат, сделав несколько шагов от трибуны, вдруг остановился, будто уткнулся в стену, хотя никакой стены никто не видел. И сам депутат тоже…
После нескольких неуклюжих попыток преодолеть это невидимое препятствие, он развернулся и шагнул в другую сторону. Но, сделав несколько шагов, опять остановился, словно на пути его вновь возникла стена. Он как-то обречённо повернул в сторону притихшего зала, потом вернулся назад к трибуне – везде были стены, стены, невидимые никому стены…
В действиях обескураженного депутата чувствовалась чужая воля, заставлявшая эту пустую, ничтожную марионетку поочерёдно исследовать все четыре направления.
Так делал бы мим, демонстрируя, что он заперт в какой-то клетке: вправо-влево, вперёд-назад…
Потом лунатические движения его сменились паническими, он засуетился, заметался как зверёк в отведённом ему крошечном замкнутом пространстве, рухнул вдруг на колени, рванул на себе дорогой галстук при этом несколько пуговиц отлетело от ослепительно белой тоже очень недешёвой сорочки и отчаянно завопил что было сил на весь притихший зал:
