Антон
Жарко. Как же жарко. И что я забыл в
такую погоду на тренировке?
Стоило мелькнуть этим предательским
мыслишкам в голове, как я тут же пропустил удар, а затем и второй.
В глазах потемнело, к горлу подкатил вязкий комок, и в следующую
секунду я рухнул на пол.
– Тоха, ты чего?! – пробасил надо
мной Колян. – Я вроде не сильно рубанул.
– Антон, слышишь меня? – с тревогой
спросил Виктор Николаевич, стягивая с меня маску и ощупывая
шею.
– Да, – прохрипел я, силясь
сфокусировать взгляд и прогнать туман перед глазами.
– Что беспокоит? – задал следующий
вопрос тренер.
– Пелена какая-то. – Я попытался
приподняться, но голова закружилась. – Все плывет.
– Так, – сурово протянул он. – Коля,
тащи лед. Видать, у Антона сотрясение.
– Нет, – отозвался я, постепенно
приходя в себя. – Сознание не терял, значит, не сотрясение.
– Ты мне еще поговори, – буркнул
тренер, шлепая мне на лоб пакет со льдом.
Живительный холод мгновенно принес
ни с чем несравнимое удовольствие. Я почувствовал, как все
неприятные ощущения отступают, и становится легче.
– Ну что очухался? – спросил Виктор
Николаевич, а друг забрал меч и стянул перчатки.
– Порядок, – выдохнул я и сел,
цепляясь за руку Коляна.
– Молоток, – кивнул тренер. – На
сегодня все. Увидимся в воскресенье.
Он отошел к остальным парням, а друг
помог мне подняться.
– Идти можешь? – уточнил он.
– Кажется.
Коля проводил меня до раздевалки,
где я сразу же пошел в душ. Как только оказался под струями
прохладной воды, голова окончательно прояснилась. Одевались молча.
Колян бросал на меня встревоженные взгляды, но не лез.
Я знал его, кажется, целую вечность.
Даже не помнил себя без добродушного верзилы Николая Стародуба.
Наши матери дружили и вместе работали в больнице. В первом классе
мы оба остались без отцов – дядя Сеня умер от сердечного приступа,
мой же папаша внезапно решил, что семья для него непосильная ноша,
и уехал на север искать лучшей доли. С тех пор наши матери работали
без продыху, выбивались из сил, но растили нас.
После школы Колян выбрал стезю
автослесаря, а я – врача. Но несмотря на это мы не переставали
общаться и регулярно встречались на тренировках и не только.
Историческое фехтование стало нашей общей страстью. Однажды
случайно попав на турнир, мы загорелись попробовать, а потом так
втянулись, что уже который год рубились на мечах, участвуя в
выездах и состязаниях по всей стране.
На улице разливалась вечерняя
прохлада. Запах цветущей сирени щекотал ноздри. Я неспешно брел
рядом с другом к стоянке автомобилей. Мимо прошла шумная компания
молодежи, весело переговариваясь.
– Ты точно в порядке? – спросил
Колян, с подозрением косясь на меня.
– Да нормально все, – отмахнулся я,
открывая машину. – Бывай. До воскресенья.
– Ну как знаешь. Пока.
Коля пожал мне руку, уселся в свой
старенький джип и вырулил на дорогу. А я залез в тачку, завел
движок и поехал в сторону дома.
Зазвонил телефон. Бросив взгляд на
экран, выругался сквозь зубы.
– Да, Григорий Матвеевич.
Звонок шефа в вечернее время не
сулил ничего хорошего.
– Антон, приветствую. Занят?
– За рулем. А что?
– Слушай. Тут такое дело. У Аркадия
дома проблемы. Не сможет выйти в ночь. Ты как? Подменишь?
– Григорий Матвеевич, я уже дежурил
на этой недели, – начал я, мечтая оказаться дома и растянуться на
диване.
Но шеф почуял неладное и быстро
закончил разговор:
– Он обещал заменить тебя
в другой раз. В общем, приезжай. Вся надежда только на тебя.
Ждем.
– Твою ж мать! – треснув по баранке,
процедил я.
Настроение мгновенно упало в бездну,
и я резко развернул машину на перекрестке, получив возмущенные
гудки со всех сторон.
– Да пошли вы, – пробубнил себе под
нос, нажимая на газ.
Снова зазвонил телефон.
