Анна сидела у окна и смотрела на улицу. Снег засыпал все
дорожки. Делать ничего не хотелось. Нужно было взять лопату и идти
почистить во дворе.
- Зачем? Скоро снег сам растает. Побегут ручьи. Вся вода
скопится у порога. Придётся положить несколько кирпичей, чтобы не
набрать воды в галоши. В птичьем дворе тоже надо бы почистить…
В соседней комнате послышалось шарканье и негромкое
покашливание. Старушка-мать вышла из своей комнаты и прошла в
кухню. Загремела там чайником.
- Опять нахлещется чаю, а потом всю ночь будет шоркать в туалет,
- недовольно подумала Анна.
- Анюта, ты не видела заварку? – громко спросила старушка.
- Чего орёшь? Заварка закончилась, - ответила дочь и снова
уставилась в окно. - Вот почему я такая невезучая? Жила ведь в
городе, никому не мешала и мне никто не мешал. Папа купил мне
двушку. Не нравилась она мне, но всё же постепенно привыкла. Как
хорошо жила! Родители продуктами снабжали, денег постоянно давали.
Работать не надо было. А подружек и друзей сколько было! Жили
месяцами у меня. Ели, пили, курили…
- Анюта, что сегодня есть будем? – снова громко спросила
мать.
- Жри, что хочешь. Да не ори, как резаная. Слышу я тебя.
Старая мать выглянула из кухни:
- Доча, что ты сказала?
- Вот глухая тетеря. Сказала, что макароны можно сварить, -
прокричала в ответ дочь, а про себя подумала, что нужно снова
нажать на брата. Пусть денег даст или продуктов привезёт. Материной
пенсии на месяц не хватает. Невестка, правда, уже несколько раз
заводила пластинку, что пора устроиться на работу и не сидеть на
шее матери и брата. Анна только кривилась.
- Я – творческая личность. Книгу пишу. Некогда мне работать.
- Ага, знаю, какая ты творческая. Пить да курить, - ответила
невестка и после той последней ссоры обходила сестру мужа десятой
дорогой.
Так хотелось Анне вцепиться в волосы ненавистной снохи, но брат
выглядел очень решительно и драться с ним в её планы не
входило.
- Ма, позвони сыну, пусть деньжат подкинет. А то сегодня нужно
за коммуналку заплатить, - подошла и прокричала старушке на
ухо.
- Ты что, мою пенсию уже потратила? – удивилась мать. - Неделя
только прошла, а двадцать пять тысяч уже нет?
- Я же говорила тебе, что должна была. Долг отдала, деньги
кончились, - зло ответила дочь.
- Зачем ты занимала так много? Мы с твоим отцом никогда не
занимали. Нам пенсии хватало. Тебе давали, сколько просила. Езжай
уже в свою квартиру. Я жила без тебя, горя не знала, - начала
бубнеть мать.
- Сколько раз тебе говорить, что продала я свою квартиру. Ты
русский язык понимаешь? Продала! Деньги вложила в инвестиционный
фонд. Скоро буду дивиденды получать.
- Врёшь ты мне всё, - крикнула старушка. – Ничего ты не продала.
Отобрали у тебя квартиру.
Мать оттолкнула Анну, сняла с вешалки свою старенькую куртку,
шапку надела, обулась и пошла за дверь.
- Иди, иди – проворчала дочь. - Сейчас снегу наберёшь в галоши и
вернёшься.
Снова пошла, села у окна и заплакала.
Кто-то матери рассказал, что квартиру она профукала. Вот что за
народ! Кому какое дело до её жизни. Так нет же… Лезут, вмешиваются.
Невесточка видно постаралась. Выцарапать бы глаза этой дряни.
Срочно нужно было пять тысяч. На день рождения подруге. Взяла
быстрый кредит. Ой, как хорошо тогда погуляли!
Да. Сумма росла не по дням, а по часам. Только Анютка совсем
забыла, что кредит отдавать нужно. Жила себе, горя не знала, пока
не появились судебные исполнители. Сумма набежала такая, что даже
мебель посчитали в счёт долга. Пришлось к матери переехать. Отца к
тому времени уже не стало. Видно тоже кто-то рассказал, что дочка
квартиру-то прогуляла. Вот и случился с ним инфаркт.
Женщина вздохнула и снова уставилась в окно. Опять в голову
полезли непрошенные мысли.
