Нежить

Эту историю рассказал мне сосед по даче, которого я всегда считал бобылем — одиноким мужиком, которому не посчастливилось встретить свою половину. Что ни говори, а найти своего человека среди почти восьми миллиардов населения Земли — задачка посложнее многих.

Не помню уже, с чего вдруг зашел этот разговор. Я вообще считаю себя достаточно деликатным человеком, и у меня в мыслях не было спрашивать у соседа, которому можно было дать лет пятьдесят — пятьдесят пять, почему на его участке не слышно женского голоса. Один и один. Мало ли. Да и не настолько у нас были близкие отношения. Так — перекинемся парой слов насчет очередных решений правления общества, да и все.

Я возился с малиной у самого забора. Отсекал корни, чтобы они не лезли к соседу, вкапывал поглубже жестяные листы для этой же цели, в общем, увлекся работой, когда вдруг почувствовал на себе взгляд. Такое, знаете ли, чувство неудобства... где-то чуть ниже затылка. Будто что-то давит.

Я поднял голову и увидел соседа, стоящего за забором из квадратной стальной сетки буквально в паре метров. Он рассматривал меня с каким-то странным любопытством, отчего мне стало не по себе.

Сам он не слишком любил работу на участке, появлялся там лишь когда нужно было собрать очередной урожай яблок и груш с обильно плодоносящих деревьев, которые росли сами по себе. Да не просто росли! Который раз я обращал внимание, что урожай у соседа никак не зависит от внешних причин и не поддается прогнозированию! Когда на моем участке все плоды сжирала тля и меркзие насекомые — у него деревья буквально ломились от тяжести и я, признаться, с затаенной завистью поглядывал на это торжество плодородия.

— Привет, Мартын, — сказал я, чуть замедлившись и искоса поглядывая на соседа.

— Здоров, Серега, — ответил он.

— Хороший урожай! — я кивнул на его грушевое дерево, которое буквально сгибалось под тяжестью плодов. Одна ветка даже переломилась и теперь странно торчала — словно инородная, нарушая идеалистическую картинку благоухающего сада.

Он оглянулся на дерево, коротко кивнул.

— Это да. Только куда мне их столько? Сам я не съем, а на рынок не понесу. Если хочешь, заходи, собирай сколько влезет. Может жена варенье сварит. Да и дети погрызут.

Вообще-то я не рассчитывал на такую любезность с его стороны — времена не те, да и наши отношения нельзя было назвать близкими, по крайней мере, настолько.

— Спасибо, Мартын, — ответил я, вонзая лопату в мягкую землю. Там, в податливой глубине что-то хрустнуло, вероятно один из корней малины. Но я почему-то вздрогнул.

Наверное, я должен был еще что-то сказать, но не знал, что. Взять ведро и сразу идти было как-то невежливо. Сосед продолжал стоять и прислушиваться к шуму ветра.

— Чертова моль, — сказал я первое, что на ум пришло. Точнее, поделился насущной проблемой — я никак не мог вывести проклятых мелких насекомых из дома, которые внезапно появилась будто из ниоткуда и множились с устрашающей скоростью.

Мартын вздрогнул, будто его кто-то ударил.

— Что? — спросил он едва слышно. — Что ты сказал?

— Моль. Я подумал, сейчас наберу у тебя груш, так осы налетят, а я не могу от моли избавиться. Не понимаю, откуда она взялась! Черти что творится!

Мартын отступил на шаг. Лицо его изменилось. Из приветливого, спокойного, оно вдруг стало серым, одутловатым, каким-то напуганным, напряженным.

— Моль? — переспросил он, казалось, одними губами, которые вдруг стали почти синими. Я даже подумал, что у него может быть случился сердечный приступ или типа того.

— Ну да. Обычная моль, домовая. Все перерыли с женой. Вчера целый день этому посвятили, банки с крупами, все шкафы — перетрясли одежду, даже погреб. И ничего. Так и не нашли, откуда она берется… — я вздохнул и развел руками.