Глава №1. Заброшенная больница
Два глухих удара сердца и тонкий писк электрокардиографа разорвали вязкую пелену забытья, вернув меня обратно в этот мир. Следующие удары отозвались горячей волной, разлившейся от груди, постепенно восстанавливая чувствительность тела.
«Что со мной произошло? И кто я такой? Ничего не помню».
Беспокойные мысли окутали мой разум, словно кто-то запустил механизм часов внутри головы. Попробовав разомкнуть веки, я почувствовал невероятную тяжесть. Но вот они дрогнули, уступив моим усилиям, открывая передо мной расплывчатое серое пятно.
Мир казался странным, искажённым, будто я смотрю сквозь мутное стекло. Постепенно контуры обрели чёткость, и глаза смогли различить на старом потолке грязно-жёлтые потёки с разводами, и тонкую сеть трещин, похожих на росчерки неумелого художника. Лампы помещения были выключены, но я смог всё это увидеть.
«Почему?»
Мой взгляд скользнул дальше – открытое окно, за которым видно густую и тёмную ночь. Там, высоко над горизонтом, на небе зависла яркая, неестественно большая луна, бросающая призрачное мерцание на всё вокруг.
«Так вот откуда свет в палате. С чего я взял, что это палата?»
Едва слышный писк справа вновь привлёк моё внимание. Там, среди черноты на экране электрокардиографа, пульсировала одна-единственная искра света, прочерчивающая прямую линию с каждым ударом моего сердца. Этот яркий след постепенно исчезал позади, а иногда подпрыгивал острой горкой, оставляя чёткий график жизни, которую измерял холодный механизм. Тоненькие провода тянулись от прибора прямо к моему телу, удерживаемые крошечными присосками, прикреплёнными к грудной клетке.
Мне захотелось осмотреть остальное пространство, и я попытался повернуть голову, но ничего не получилось. Мышцы были мне неподвластны, лишь парализованная тяжесть сковывала движения. Голова не двигалась, а тело полностью игнорировало сигналы, подаваемые мозгом.
Пульсация в ушах нарастала вместе с чувством страха перед неизвестностью. Паника охватывала разум, сердце начало биться быстрее, нарушая спокойный темп знакомого сигнала.
«Боже, неужели я прикован к кровати навечно?! Стоп! Глаза-то я как-то открыл, а значит, и с остальным справлюсь».
Я сосредоточил внимание на кончиках неподвижных пальцев правой руки, пытаясь пошевелить ими. Время замедлилось, секунды превратились в часы ожидания реакции тела, но все мои потуги не приносили никакого результата. Весь этот процесс осложнялся тем, что я не видел рук, да и чувствительность тела вернулась ко мне не в полной мере.
Прибор внезапно поменял ритм работы, прервав своё обычное тихое «Пи», он начал издавать продолжительный гул, постепенно заполняющий всю комнату тревожащим звуком. Взгляд невольно вернулся к дисплею, теперь показывающему ровную линию – прямой путь в никуда.
«Что? Я умираю? А где все врачи? Почему никто не среагировал на звук? Неужели меня не спасут?»
Вдруг над линией на короткое время появилась странная надпись: «Папа, вернись».
«Папа?!»
Спустя секунду буквы заморгали, искажаясь, дробились на отдельные элементы, распадались на мелкие частицы, после чего собрались в центре монитора, приняв форму большого пульсирующего сердца. Словно вода в воронку, яркие точки плавно опускались сверху вниз по экрану. Одновременно с этим вдоль проводов побежали в мою сторону блестящие импульсы, испуская острые электрические разряды.
Новый приступ паники захлестнул моё сознание, но все попытки пошевелиться так ни к чему и не привели. Мысленно я отсоединял от себя провода и бежал прочь из этого проклятого места, а на деле просто смотрел, не имея возможности пошевелиться в ожидании неизбежного исхода.
Сердце учащённо забилось, ледяная от ужаса кровь бежала по жилам, пробуждая каждый нервный узел организма. Время замедлилось, оттягивая момент истины, и вот он настал. Ударила адская боль, одновременно выкручивая каждую мышцу тела, вытягивая из груди нечеловеческий вопль отчаяния. Белая, ослепительная вспышка пронеслась перед глазами, лишая меня зрения…
