НИЧЬЯ ЕГО ДЕВОЧКА
Ульяна Соболева
АННОТАЦИЯ:
Он не просто миллионер – он хозяин этого города, он старше меня
вдвое, у него своя семья, а малолетняя оборванка, как я, никогда не
стала бы ее частью… Если б не жуткая тайна, которую он скрывает от
всех, и я, так не вовремя появившаяся в его жизни, с угрозой эту
тайну раскрыть. Я, ненавидевшая его всей душой за то, что он отнял
у меня детство, и полюбившая с первого взгляда этого жестокого
монстра с волчьими глазами. Но такие, как Захар Барский, никого не
любят. Только используют, отнимают, втаптывают в грязь и жестоко
казнят.
ХЭ! СЛР! Однотомник! Эксклюзивно на ЛН! Новинка! Будет
подписка!
Откровенный секс! Жестокость, насилие, большая разница в возрасте!
Сложные отношения! Обсценная лексика.
ГЛАВА 1
Было очень холодно. Так холодно, что у меня зуб на зуб не
попадал, а дырявая куртка ни черта не грела. Ужасно хотелось
курить. Не просто потому что хотелось, а от голода. Иногда
покуришь, тошнить начнет, и есть не так хочется. Особенно сейчас,
когда со всех сторон доносились запахи праздника, и вокруг меня
домашние дети жрали сладкую вату, чавкали хот-догами, шаурмами,
шелестели обертками шоколадок, и мой желудок сводило болезненными
спазмами, а на глаза слезы наворачивались. Нет, не от зависти. Нас
напрасно завистливыми считают, не завидуем мы, все гораздо хуже –
мы отнять хотим и отнимаем, если можем. Те, кто посильнее, выдирает
зубами с мясом. А слабые так и шатаются от голода или дохнут.
Думаете, официально озвучивают – сколькие из нас коньки отбрасывает
по детдомам? Эпидемиями гриппа прикрываются, врожденными болезнями,
родителями наркоманами и плохой наследственностью, пороками сердца.
А мы дохнем совсем от другого, и никому до нас нет дела. Я вот не
помню себя в детстве. И нет, у меня не амнезия. У меня какая-то
серьезная психологическая травма, и я специально не хочу ничего
вспоминать. Так говорит наша психолог, при этом забывая доложить
куда надо о том, что у меня на руках синяки и губы часто разбиты.
Не так с педагогами разговариваю. Хамлю, не подлизываюсь, сбегаю.
За это меня можно бить в воспитательных целях. И не только меня.
Нас всех. И жаловаться некому. Я как-то пригрозила, что сбегу и
расскажу, что тут творится, так меня в лазарет отправили и к
кровати привязали. Сказали, что сама головой о стены бьюсь и, если
так продолжится, отправят в психушку. Одна уже там побывала, теперь
улыбается все время и молчит. Ее, правда, больше не бьют… но я
лучше битой буду.
Обернулась назад, натягивая серую пацанячью шапку на уши и
всматриваясь в толпу – видать, не заметили, как я смылась. Им не до
меня, там мелких куча. Вывезли убогих в центр на День города
погулять и подарки от мэра получить, речь его умную послушать с
песенками и плясками. Раздадут всем кулечки и под зад коленом.
Что-то вроде три конфетки, три вафельки и печенька. Нате – жрите,
не ревите. Подачку с барского стола… С Барского. Как в тему звучит.
Захар Барский – наш мэр и по совместительству самый богатый человек
в городе. Я, конечно, плохо во всем этом разбираюсь, но точно знаю,
что он миллионер и его все боятся. Даже заведующая наша, Марфа
Степановна, когда его имя говорит, то всегда тише, чем обычно, и
всегда хвалебные оды напевает. Так что впечатление создается, что
он не мэр, а сам дьявол, который за одно неверное слово утащит ее в
преисподнюю. Вроде как он нашему детдому средства жертвует. Его
руководству, разумеется. Степановна ж недавно дачу достроила, и
сыночек ее в университет поступил. Она фотками весь свой кабинет
обвесила. Гордится наворованным. Интересно, почему фотки мертвых
воспитанников не вешает на долгую память?
