Часть 1: Случайности под дождем
Дождь в Париже – это не просто дождь. Это жидкий свет, стирающий острые углы и превращающий город в размытую акварель. Именно в такую погоду Лика, промокшая до нитки и отчаянно пытающаяся поймать такси с разряженным телефоном, врезалась в него.
В буквальном смысле.
Она, пятисотлетняя русская душа в теле двадцатисемилетней девушки, несущаяся по мостовой с распечатками из парижского архитектурного бюро, и он – неподвижная скала в идеально сидящем пальто цвета хаки.
– Pardon! Je suis désolée! – выпалила она, пошатываясь и хватая его за рукав, чтобы не упасть. Бумаги полетели в лужу.
Он не отпрянул. Не рассердился. Он просто подхватил ее под локоть, его хватка была удивительно твердой и уверенной.
– The papers, – произнес он низким, бархатным голосом с отчетливым итальянским акцентом. – Позвольте.
Он не спрашивал, нужна ли помощь. Он просто начал собирать ее промокшие чертежи, его движения были точными и экономичными. Лика, ошеломленная, смотрела на его склоненную голову. Темные, почти черные волосы, слегка вьющиеся у висков. Загорелая кожа на скулах. И запах – дождь, влажная шерсть и что-то теплое, пряное, словно сандал и бергамот.
– Спасибо, – прошептала она по-русски, забывшись.
Он поднял на нее глаза. Они были цвета темнего шоколада, почти черные, с золотистыми искорками вокруг зрачков. В них читалась легкая усталость, будто он видел слишком много, и бездонное, ленивое любопытство.
– Русская? – спросил он, и уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. – Я так и подумал. В вас есть эта… стремительность.
Он протянул ей папку с бумагами. Его пальцы едва коснулись ее ладоней, но по ее спине пробежала волна тепла, такая сильная, что она вздрогнула.
– А вы… итальянец? – рискнула она, переходя на английский.
– Лоренцо. Лоренцо Валле, – представился он. – И, кажется, нам обоим нужно куда-то деться от этого потопа. Позвольте предложить вам кофе. Вон там.
Он кивнул в сторону маленькой брассери с запотевшими окнами, откуда лился теплый, соблазнительный свет. Вся логика Лики кричала: «Незнакомый мужчина! Италия! Нет!». Но ее промокшее тело, замерзшие пальцы и внезапное, острое любопытство к этому человеку перекричали логику.
Час спустя, сидя за столиком с двумя чашками дымящегося эспрессо, она слушала его историю. Он был архитектором-реставратором из Флоренции, приехавшим в Париж на конференцию. Она – архитектором-градостроителем из Москвы, выигравшей стажировку в престижном бюро. Их миры, разделенные Альпами, внезапно оказались на расстоянии вытянутой руки.
– Так вы сражаетесь с бетонными монстрами, а я воюю с временем, пытаясь сохранить старые камни, – улыбнулся Лоренцо. Его улыбка преображала все лицо, делая его моложе и снимая маску усталости.
– Камни могут быть упрямыми, – парировала Лика, чувствуя, как краснеет. – Но и у монстров есть своя суровая красота.
– Красота… – он произнес это слово задумчиво, глядя на нее так пристально, будто искал эту самую красоту в ее глазах, в капле дождя, застрявшей в ее рыжей пряди. – Да. В самых неожиданных местах.
Его нога под столом случайно коснулась ее. Никто не отодвинулся. Точка соприкосновения через тонкую ткань ее платья и его брюк казалась раскаленной. Лика почувствовала, как по ее животу разливается тепло, низкое и тревожное. Она давно не чувствовала ничего подобного. После прошлых отношений, оставивших после себя лишь пепелище и недоверие, она построила вокруг себя высокую стену. Но этот итальянец с его бархатным голосом и спокойной уверенностью, казалось, проходил сквозь эти стены, как призрак.
Он проводил ее до метро. Дождь уже стих, и город сиял тысячами огней, отражающихся в мокром асфальте.
