Звук чужих шагов эхом отдавался под высокими каменными сводами.
Ближе, ещё ближе… Я ещё сильнее вжалась в нишу между колоннами и
почувствовала, как по виску побежала капля пота.
Стражник чуть помедлил, и свернул в один из боковых коридоров. А
я наконец смогла перевести дыхание. Ещё пара метров, и меня бы
заметили.
На всякий случай я подождала, пока он отойдет подальше, и,
быстро оглядевшись, покинула свое убежище. Времени было не просто
мало, я понятия не имела, не закончилось ли оно у меня ещё полчаса
назад.
Так, комната стражи, стол, шкафы, море бумаг, стойка с оружием,
какие-то сундуки… да где же оно?! Я лихорадочно рылась везде, где
только могла придумать, от страха почти ничего не соображая.
Осознание, что так я ничего не найду и придется всё-таки сделать
немыслимое волевое усилие и начать думать, пришло в голову
одновременно с тихим позвякиванием выдвинутого ящика.
Нашла!
Я схватила объемную связку ключей и вновь замерла, вслушиваясь.
Вроде никого.
Стараясь издавать как можно меньше шума, я побежала к тяжёлой,
окованной металлом двери у дальней стены. Ключ на удивление подошёл
первый же. Ну да, должно же мне хоть в чем-то начать везти. Тяжёлая
створка почти беззвучно повернулась на хорошо смазанных петлях и
глухо грохнула уже у меня за спиной. Длинный коридор и уж тем более
камеры, почти не освещались, и мне пришлось щуриться, вглядываясь в
темноту узких прорезей в дверях. Странно, обычно в тюрьмах делают
просто решетки… Как будто те, кого должны были здесь держать, были
сильнее и опаснее диких зверей.
Первые четыре камеры были пустыми. Зато пятая… Только подойдя к
двери, я сразу же ощутила его присутствие. Даже металл, которого я
касалась, будто чуть подрагивал, резонируя в такт сердцебиению
пленника. Или это была лишь игра моего воображения?.. Лишь потом я
увидела в узком окошке темную фигуру, чёрное на чёрном и поняла,
что не ошиблась.
Связка скользила в взмокших от напряжения дрожащих пальцах, и я
с трудом попадала ключами в скважину, пытаясь найти нужный. Наконец
очередной стержень, едва слышно щёлкнув, провернулся. А я закрыла
глаза, прижимаясь лбом к двери и собирая в кулак всю свою
решимость.
Сделать это было сложно, но то, что ждало меня снаружи, было
много хуже. Я выдохнула и толкнув дверь, шагнула в камеру.
Глаза уже почти привыкли к полумраку, и я могла разглядеть
пленника.
В камере не было сыро или хотя бы влажно, вода в этих землях
идёт по цене золота, но холод, мерзкий и пронизывающий, казалось,
сочился ото всех поверхностей. И все же мужчина просто сидел,
спокойно и ровно, опираясь спиной на стену, безучастный ко всему
происходящему. Черные пряди спутанных волос змеились по его плечам,
и там, где кончалась ткань рваной рубахи странного кроя, сливались
в темноте с разводами черной же краски на руках и груди. Шею
обхватывал плотный обруч, от которого отходила толстая цепь. И
такие же обручи обхватывали его запястья, аж по две штуки
каждое.
Я нахмурилась. Пленник выглядел сильным и опасным. Впечатляющая
мускулатура, присмотревшись, можно было разглядеть белевшую поперек
рельефного живота полоску шрама… Но чтобы удержать человека,
достаточно было и одной цепи, а вот сразу пять скорее наводили
страх на окружающих. На меня так уж точно.
– Ты… ты меня слышишь? – начало не очень впечатляло, но я не
могла понять, реагирует ли он на меня или просто спит с открытыми
глазами.
Широкая грудь едва заметно двигалась в такт медленным вдохам и
выдохам, и я продолжила, изо всех сил стараясь, чтобы голос
поменьше дрожал:
– Я знаю, что ты не любишь таких, как я… ненавидишь меня тоже,
наверное. Это… это сложно объяснить, но я не та, кто ты думаешь. Я
пришла потому что только ты можешь мне помочь. А я могу освободить
тебя!..
