– Кто? – пробормотал Владимир в прижатую к плечу трубку сотового, с трудом удержав равновесие на узкой доске балконных перил. -Леха? Какой еще Леха? Ах да, узнал конечно, рад, старик, но, понимаешь, чуть занят сейчас. Попозже звякни.
Владимир едва сдержал себя, не выругался вслух. Очень уж не ко времени оказался этот звонок его бывшего сослуживца.
– Да ничего… Все понимаю. Ты теперь крутой. Бизнесменом стал. – В голосе давнего приятеля прозвучала скрытая обида. – Ладно, не буду мешать. Я ведь как после госпиталя комиссовался, так никого из наших не видел. – Не утерпел поделиться новостями товарищ. – А тут случайно с Андрюхой из третьего взвода пересекся. У него твои координаты узнал. Думал, зайду, обрадуешься. Все-таки сто лет не виделись. Посидим, вспомним. Ну, нет, так нет. Будь здоров…
– Погоди, погоди. Правда, рад тебя слышать, но сейчас, честно, очень занят. – Не смотря на весь трагизм ситуации, Владимиру стало неловко от того, как он обошелся со старым товарищем.
– Не обижайся. Ты вот, что, сейчас и приезжай.
Он оборвал себя, превозмогая секундную слабость, и нажал большим пальцем кнопку отбоя, но вышло у него это не очень удачно. Полированный алюминий навороченного, последней модели, телефона выскользнул из потной ладони. Дорогая игрушка сверкнула на солнце и полетела с тридцатиметровой высоты вниз.
Владимир невесело, краем губ, усмехнулся, сообразив, что упадет телефон аккурат на крышу его, припаркованного у подъезда, пятисотого «мерседеса».
«Вмятина будет. А впрочем, и хрен с ней. Захотят, выправят. Нет, так люк врежут». – Не стал забивать Владимир голову будущими проблемами своих кредиторов.
Он задрал голову вверх, уперся взглядом в обжигающе яркий диск солнца, и попытался сосредоточиться, чтобы завершить принятое решение.
Тряхнуло так, что перила, на которых он стоял, ушли из-под ног. И тут-же прогремел взрыв. Из глубокого колодца двора поднялся громадный клуб едкого дыма. Не успев еще ничего понять, на вбитых в подкорку рефлексах, извернулся и мертво, содрав до крови кожу ладоней о ржавое железо, вцепился в арматурную обвязку балкона. Повис над пропастью. С трудом погасив амплитуду подтянулся, упер локти в ребристый бетон плиты, забросил ставшее от всплеска адреналина невероятно легким тело, за шершавую перекладину перил.
«И стоило тогда затевать канитель? Или прыгать, или уже не дурить голову. Кстати, а что это было»? – Владимир перевел дух, скривился от боли в ладонях и осторожно выглянул вниз.
Разобрать в густом облаке дыма сумел немного, однако достаточно, чтобы изумленно присвистнуть. Причиной неслабого взрыва оказался его новенький, наездивший от силы пять тысяч километров, автомобиль.
«Это чего? Это они меня подорвать хотели? А как-же договор? «Неделю срока, неделю срока», а сами. – Он вновь посмотрел на догорающие остатки машины, закашлялся, вдохнув ненароком удушливой гари.
И вдруг, совершенно не к месту, всплыл в памяти такой-же солнечный июльский день. Смрадно коптил колесами их подорванный БМД, саднило в ободранных до крови ладонях, тянула кожу подсыхающая на щеке кровь, гудело в ушах. И прекрасное, взрывающее чувство, как взамен полной готовности к ударам судьбы и растерянности приходит холодная уверенность, вера в свои силы и спокойствие.
«А ведь сейчас это не вы с меня долг, а я с вас имею». – Смог наконец сформулировать он идею. – … одно дело, когда по-честному: Должен – отдай. Никого не волнует, что у них там дефолт, что курс прыгнул втрое. Долг есть долг. Так ведь я на вас, паразитов, и бизнес свой, и квартиру, да и машину эту треклятую – все переписал. Но, ежели вы со мной так, то это все меняет.
