Миша любил, когда его из садика забирала бабушка. Правда, это было редко. В основном она сидела дома и вязала ему носки. Или шарфик. Или шапочку. Или смотрела телевизор. Она была уже старенькая и у неё болели ноги. А из садика его чаще забирала мама, которая всегда торопилась. Потому что с работы, в магазин нужно заскочить, ужин приготовить, одежду на завтра погладить и отдохнуть. Поэтому она тащила Мишу за собой, взяв за руку, а он, в наспех застёгнутой куртке, семенил и спотыкался, не успевая рассмотреть кошек в подворотнях и голубей на тротуаре.
С бабушкой всё было иначе. Сначала она неторопливо перебирала вещи в Мишином шкафчике, приговаривая: «Это стирать уже пора, это вообще до лета не нужно, это порвалось давно, куда только родители смотрят?» Потом долго расспрашивала воспитательниц о том, как Миша сегодня покушал, в чём ходил на улицу, не замёрз ли, и вообще, чем детишки весь день занимались. Наконец, поглубже натянув шапочку, рукавицы, и подняв воротник до самого носа потому, что нерадивая мать ребёнка в садик без шарфа отправила, они выходили на улицу.
Путь в два квартала занимал обычно весь вечер. Нужно ведь с кошками поздороваться и голубей распугать, а то сидят, понимаешь… А ещё в магазин зайти за шоколадным батончиком. Правда, он не полезный. Зато очень вкусный. И ещё в аптеку за бабушкиными таблетками. Обычно она покупала несколько упаковок. Все таблетки в них белые, только в одной – маленькие такие, красненькие. На вид ну прям вообще вкусные. Но Миша их не пробовал, ведь если не болеешь таблетки есть нельзя, а то заболеешь. Миша много раз видел эти красные таблетки, потому что приносил их бабушке, когда той становилось плохо и она сидела, откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза и зачем-то взявшись за грудь. Зато в аптеке они покупали витаминки. Они очень полезные, но кислые. А вот гена… нет, гета… нет, гемаген! Вот он вкусный. И полезный. А дядька в аптеке работает такой серьёзный! В белом халате, как доктор, который Мише болючий укол делал. Всегда подробно спрашивает у бабушки какие таблетки ей нужны. И бумажку долго читает, которую бабушка ему протягивает. Только гема… ген подаёт из коробки не выбирая. А там, Миша видел, они разные, ему в прошлый раз хотелось синий попробовать, а достался опять зелёный…
Перед тем, как пойти домой, Миша с бабушкой ещё гуляют на детской площадке в соседнем дворе. Бабушка обычно гуляет на скамейке, не отрывая взгляда от Миши и беседуя с родительницами, а Миша на горке, качельках, карусельке, и в песочнице.
Миша, постоянно подпрыгивая и забегая вперёд, безостановочно рассказывал бабушке о своём новом друге, с которым они совершенно случайно разобрали игрушечную машинку, а она потом почему-то назад никак не собиралась. И ещё о самой красивой девочке в группе, которая так смешно ойкает, если её дёрнуть за торчащие в разные стороны косички. Потом разогнал голубей, топнув по луже так, что брызги разлетелись далеко по сторонам, и покормил маленького котёнка, мяукавшего возле двери какого-то подъезда, завалявшейся в кармане жевачкой, которую Миша не жевал, потому что нельзя. А котёнку можно. Он же не человек! Правда котёнок жевачку есть почему-то не стал. Но это не важно.
В этот раз они в аптеку не зашли. Потому что бабушка возле двери обнаружила, что забыла ту бумажку, которую серьёзный дядька внимательно рассматривает. Поэтому сразу пошли на детскую площадку гулять. Там никого не было, что Мишу совершенно не расстроило. Он с радостным воплем: «Бабушка, смотри как я могу!» несколько раз скатился с горки, покрутился на карусели и присел на корточки возле песочницы. Нагрузив забытую кем-то машинку мокрым песком, Миша потянул её на другую сторону площадки – там же песка нет. А вывалив груз, подумал: «Может песок тут ни к чему?», и взглянул на скамейку, где сидела бабушка, чтобы выяснить её реакцию.
