Две женщины, похожие на надзирательниц, быстро и со знанием дела собирали мне чемодан. Они объявили, что я должна покинуть квартиру, которую снимал для нас Алексей. Зазвонил телефон, я посмотрела на него, словно это был мой последний шанс узнать правду. Схватив его, прижала к уху.
— Я беременна. У нас будет ребенок! — спешу обрадовать любимого.
Только вместо ответа — тишина.
— Ты не рад?
— У меня через неделю свадьба, — произносит чужим голосом.
У «меня». Не у «нас»…
— Подожди… — Меня прошибает ледяной пот. — Ты собираешься жениться?
— Да. На волчице.
— Но… Как же мы?
— Нас не было и не будет. Этот брак нужен для стаи.
— А я?
— Тебе нужно уйти. Сейчас же! Или тебя вышвырнут силой.
— Но… — замолкаю, потому что это ничего не изменит.
В телефоне раздались гудки, он просто не стал меня слушать. А я не понимала своей вины. За что он так со мной?
Просто стояла, чувствуя, как холод проникает в каждую клеточку моего тела.
Мелькнула странная мысль: если бы прабабушкин ведьминский дар достался мне, этого бы не случилось. Но он растворился после ее смерти, и уже не появлялся в трех поколениях. Я бы могла удержать Алексея от необдуманного шага… но теперь было уже поздно.
Мне казалось, что на него надавили, и заставили шантажом. Может, это даже было магическое вмешательство? Хотя это строго запрещено… Но я и не слышала о ведьмах в его окружении.
Алексей ведь только что твердил, как он меня безумно любит… Или это была ложь? Или я просто не хотела верить в то, что сейчас произошло?
Смогла дойти до дивана и рухнуть на него, как подкошенная. Обротницы едва повернули в мою сторону головы, делая вид, что я им полностью безразлична. Вцепилась в подушку, словно она могла защитить меня от всего, что терзало изнутри. Закрыв ею лицо, начала кричать — отчаянно, будто пытаясь выплеснуть всю боль, всю ярость, всю безысходность. Кричала, пока в легких не кончился воздух, а в глазах не потемнело. Мир вокруг закружился, и я, обессиленная, завалилась на бок, теряя сознание. Тело дрожало, как лист на ветру, а в голове билась одна мысль: «Почему?»
Во тьме мне виделась прабабуля. Ее силуэт был размытым, но я видела ее глаза — глубокие, словно бездонные озера, полные мудрости и печали. Она смотрела на меня ласково, с теплотой, которая согревала душу, несмотря на окружающую темноту. Ее взгляд говорил больше, чем слова. Я чувствовала, как ее жалость окутывает меня, словно мягкое одеяло, защищая от холода и страха.
«— Помни, ведьмы не прощают… Но ты должна воспользоваться моим наследием!
Ее голос звучал тихо, но твердо, как эхо далекого грома. В нем слышалась сталь, смешанная с горечью. Она знала, что ее слова могут быть болезненными, но это была правда, которую я должна была принять.
— Я не получила дар, бабуля… — прошептала я, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. — Прости! Мне так жаль, что я не оправдала твоих ожиданий.
Она наклонила голову, ее седые волосы мягко колыхались в воздухе, который, казалось, застыл. Ее лицо осветилось мягкой улыбкой, и я увидела в ее глазах отражение своего детства — беззаботного, полного радости и надежды.
— Наш дар никогда не пропадает, — сказала она, ее голос стал мягким, как шепот ветра. — Он просто спит в каждой из вас. И только в ваших силах его разбудить. Ты должна найти в себе силы и смелость, чтобы открыть его».
Ее слова звучали как заклинание, как обещание, которое я должна была выполнить. Я знала, что это будет нелегко, но чувствовала, что в ее словах скрывается надежда. Надежда на то, что я смогу стать той, кем должна быть, и что дар, который она передала мне, наконец-то проснется.
Очнувшись, некоторое время лежала на диване, смотря на тех, кто привел меня в чувство. Женщины не особо беспокоились обо мне, лишь похлопали по щекам, убедились, что я пришла в себя, и продолжили сборы.
