Благодатное летнее время. Покой. Тишина. Лужайка. Кузнечики.
Крики, визги, хохот и плач бегающих, дерущихся или играющих детей.
В стародавние времена отсутствие транспорта никого не удивляло, наоборот, если по улице в течение часа проедут два автомобиля – залают собаки и бабки до конца дня будут обсуждать нашествие машин. Стоит пожалеть людей, доживших до снующих туда – сюда жестяных коробок, отравляющих и усложняющих жизнь.
Тем не менее и в стародавние времена, в предчувствии нашествия жестяных монстров, возле каждого углового дома был вкопан железнодорожный рельс или железобетонный блок. Город был основан горняками, горняки добывали уголь, у каждого жителя горняцкого города была в доме печь и зачастую ни одна, а также собственная баня, что за горняк без жаркой бани?
Город стоял и до сих пор стоит на угле. Поэтому за уголь никто в стародавние времена не платил, но приходилось платить за погрузку и доставку. Доставляли отборный уголёк на неповоротливых, длинных, трёхосевых МАЗах, которые запросто могли снести подвернувшийся угол дома или что – нибудь ещё, не успевшее убежать.
Приезжали МАЗы исключительно по ночам, в третью смену, чтобы начальство не знало. В том числе и начальству или их родственникам, привозили на таких же условиях. Поэтому вкопанный рельс или железобетонный блок, крайне необходимая вещь для угловых домов, то есть строений на перекрёстке.
В какой – то момент, точнее в обеденное время, детей разобрали мамы и бабушки и на опустевшей улице остались, носящиеся со всех ног пятилетние, Юрка и Толька.
Они были самолётами и лётчиками, одновременно. Как? Закрыл глаза, раскинул руки – крылья, включил звук, чем громче тем убедительнее и вперёд, самолёт. Нарезали крутые повороты (виражи) и ускорения с усилением звука. Очевидно какие – то фантазии и видения вспыхивали в головёнках пацанов. Окружающий мир превращался в небо и поле боя.
Далее пересказ Гали, взрослой девушки, которая наблюдала процесс, подходя по улице к "Лётному полю".
– "Смотрю, ничего не понимаю. Мальчики беспорядочно носятся по улице, визжат и вдруг с разбега один врезается в рельс и за ним другой, в рядом торчащий. И тишина".
Кровь, скорая помощь, разборки кто виноват?
И шрам, оставшийся на всю жизнь, от первого лётного происшествия.
Далее…
Громкая перебранка родителей.
Зимний день маленького сибиряка
Зимний день короток. Солнце выглядывает редко и не только из-за календаря, но и из-за печей, нещадно дымящих угольной гарью, так, что над горизонтом стоит громадное белое облако, скрывающее светило. Отсутствие ветра и вертикально струящийся дым от каждой печи, неустанно пополняют это облако, медленно стекающее на юго -восток, захватывая вдалеке крыши каменных зданий.
Наш герой проснулся вместе с тусклым солнцем, молча прошёл на кухню, обнял юбку матери и пошёл к умывальнику, где долго плескался и наконец уткнулся головой в окно, с торца большого прямоугольного стола, спиной к печи. Это место за столом у большого окна никто не занимал, даже отец садился рядом, но не возле окна, с широким подоконником.
Долго ел и ещё дольше пил очень горячий и очень крепкий чёрный чай со свежевыпеченными пирожками или шанежками. Затем вылезал из стола и начиналась эпопея со сборами на мороз. "По лугам – то вода разливалася" неторопливо и основательно ребёнок собирался на улицу. Так уж получилось, что только бабушек у него было четыре и как известно, у семи нянек ребёнок особенный, то есть балованный, никого не подпускал, помогать. Красноречием человечек не отличался – мог молчать весь день.
Наконец надел валенки, всегда новенькую беличью шапку любовно сшитую бабушкой на очередную зиму, подбитую изнутри горностаем, тяжёлую коричневую шубку с капюшоном и с дверным скрипом вывалился в сени, а по полу хлынула седая волна мороза. Мать проводила до уличных ворот, где он с тяжёлыми санками на узких полозьях влился в коллектив, краснощёкой разноразмерной детворы.
