— Спорим, я с ней пересплю? — лениво наблюдал за новенькой,
которая только сегодня пришла к нам в группу. — За три дня.
Марк Волшин оценивающе глянул на девушку, которая что-то
сосредоточенно писала в тетради, и насмешливо выдал:
— За три? Теряешь хватку. Здесь дел — максимум на два.
Застенчивая тихоня. Наши ее сожрут и костей не оставят.
— Никто ее жрать не будет, пока я не скажу.
— Понравилась, что ли?
— Симпатичная. Фигуристая. Задница, как орех. Мне такие кобылки
нравятся.
— Как же Ирка? Верховцева с тебя шкуру спустит, если до нее
докатятся слухи, что ты опять с кем-то зажигаешь. Орать будет, как
в прошлый раз
— Ерунда, — отмахнулся небрежно, — поорет и заткнется. А если ее
что-то не устраивает — так я не держу, пусть катится на все четыре
стороны.
— Тоже верно. Ты с ней и так долго продержался.
Новенькая тем временем слушала преподавателя и неосознанно
грызла кончик ручки. Губы у нее красивые, сочные. Я бы нашел им
другое, куда более приятное применение.
— Ну так что? Спорим?
Марк еще раз оценивающе скользнул по девчонке.
— Два дня и ни часом больше. Если не завалишь ее к третьей паре
среды — значит, просрал.
— На что спорим?
— На желание, — хмыкнул он, явно придумав какую-то пакость.
— Идет.
Мы пожали друг другу руки.
— Игорь! — Марк позвал сидевшего впереди парня.
— Чего? — тот нехотя обернулся.
— Разбей!
— На что спорите? — тут же заинтересовался Медведев.
— На то, что Мерз до среды вдует новенькой.
Игорь обернулся на девушку, сидевшую в дальнем ряду:
— Ну не знаю... Темная лошадка. Не уверен, что целесообразно
тратить свое время на…
— Разбивай давай! Философ хренов! — я цыкнул на него.
Медведев со всей дури тяпнул по нашим рукам, а заодно и по
парте. Так громко, что препод обернулся и строго спросил:
— В чем дело?
— Простите, — ухмыльнулся Марк, — производственная травма.
Одногруппники тоже обернулись в нашу сторону: кто-то —
недовольно хмурясь, кто-то — с улыбкой, а новенькая — с откровенным
любопытством.
У нее большие, выразительные глаза. Серые, светлые, как зимнее
небо за окном. Аккуратный, немного пухлый рот и вздернутый носик.
Мне понравилась.
Наши взгляды пересеклись, и я подмигнул ей, улыбаясь своей
фирменной улыбкой, от которой девки дуреют. Темные, тонкие брови
удивленно взметнулись кверху, но взгляд она не отвела. Девочка не
из робких, хотя с первого взгляда и не скажешь.
— Если вам неинтересно — можете покинуть аудиторию, —
преподаватель продолжал сверлить нас суровым взглядом.
— Простите, — снова покаялся Марк, с трудом пряча улыбку, и мы
присоединились к извинениям.
Лекция продолжилась.
Я вполуха слушал препода, а сам краем глаза наблюдал за
новенькой. Она старалась, писала, но нет-нет да и поворачивалась в
мою сторону, бросая украдкой заинтересованный взгляд. Похоже, это
будет даже проще, чем я думал. Легкая добыча.
Едва дождавшись окончания пары, я схватил свою тощую изодранную
тетрадь, сунул ее в карман куртки и направился к своей жертве,
попутно показывая кулак приятелям, которые начали кривляться,
изображая неприличные жесты. Придурки!
Девчонка торопливо складывала в рюкзак свои тетради, ручки и еще
хер знает чего. Похоже, в нашей группе стало на одну зубрилу
больше.
Одногруппники проходили мимо, бросая любопытные взгляды, но
разговаривать с ней никто не спешил. Она держала дистанцию, и это
все чувствовали. Правильно Марк сказал — темная лошадка. Группа,
словно стая, присматривалась к ней, принюхивалась, пытаясь понять,
что она из себя представляет, решая: принять, сожрать или просто
игнорировать.
— Привет, — остановился рядом с ней, нацепив самую
доброжелательную улыбку из своего арсенала.
Она замерла на миг, а потом медленно обернулась:
— Привет, — кивнула осторожно, рассматривая меня.
