Она взглянула на свое отражение в
свинцовом холодке зеркала над фаянсовой раковиной, которые были
установлены только в очень дорогих отелях. А отелей она повидала не
мало – этого не отнять. От самых дешевых с кишащими клопами
кроватями до невероятно претенциозных, таких, как этот.
Слегка повернув голову, увидела еле
различимое темное пятнышко на скуле. Тая включила дополнительное
освещение по периметру зеркала и присмотрелась еще раз. Да уж. Не
густо. Бывало и похуже. Надо бы подправить, сделать его больше,
ярче. Синяки на ее теле неизменно приводили мужчин в состояние еще
большего возбуждения. Но этот быстро сдался: один удар и сразу упал
на колени, умоляя о прощении. Тая сразу вникла, что из садо-мазо
наклонностей он предпочитает мазо. Тоном разгневанной госпожи
велела целовать ее ногу, и он обслюнявил весь ботфорт из черной
лакированной кожи, облизав при этом высокий острый каблук. Она
раздела клиента донага, пристегнула наручниками к кровати и велела
ждать. Перед уходом в уборную от души хлестанула его флоггером так,
что остались кровавые отметины на белой коже ягодиц, отчего он
взвизгнул, как счастливая болонка.
Тая достала из сумочки палитру теней
и подрисовала кровоподтек от его слабой, нетвердой руки, сделав его
внушительнее, солиднее. Таким, чтобы сполна вытребовать с него
мольбы о прощении, приправленные внушительной долей унижения. И
тогда клиент останется довольным. Ее большой опыт в делах подобного
рода помог быстро раскусить его желания. Кисточкой смахнула чуть
осыпавшиеся тени, добавила румяна. Ярко-алой помадой выделила
недостаточно полные по современным меркам губы, слегка выходя за их
контур.
Из спальни – единственной в номере –
послышался скулеж. Подгоняет, шельмец! Ждет не дождется, когда она
начнет пороть его, и он, извиваясь и уклоняясь от ударов, испустит
сморчок желто-серой спермы на ее сапог. Потом попросит отвязать его
и закурит, хотя в номере запрещено, но для таких VIP-персон, как
он, делают исключение. Смочит пересохшее гордо дорогим виски из
мини-бара, и начнет игру заново. Только тогда будет требовать более
изощренных «ласк», ибо кончить второй раз уже сложнее. А если еще и
третий захочет, то трудиться над ним всю ночь, не смыкая глаз. Она
знала весь сценарий наперед: слишком уж все предсказуемо
складывалось.
Тая убрала косметику в сумочку, и
последний раз оглядела себя в зеркале. Черный лакированный корсет
приподнимал ее уставшую с годами, истерзанную сотнями клиентов
грудь; зауживал поплывшую со временем талию. Широкий пояс с чулками
подчеркивал достоинства и скрывал недостатки чуть полноватых ног и
синяки, еще не сошедшие от прошлой встречи с больно уж активным
БДСМ-щиком. Трусики сняла, дабы быть готовой к любому повороту
событий. На гладко выбритом лобке темнела тоненькая полосочка
интимной стрижки.
Морщины вокруг уставших, многое
повидавших за тридцать шесть лет глаз она умело скрыла ярким
дымчатым макияжем. Зону декольте и шею, что также выдают возраст
женщины, прикрыла ошейником с черной сеткой. Руки – длинными
лакированными перчатками. Тая тряхнула головой, и ее длинные волосы
цвета воронова крыла рассыпались по плечам. Пожалуй, это
единственная часть ее тела, ее гордость, не измученная и не
потерявшая лоск.
Оставшись удовлетворенной своим
видом, она вышла из ярко освещенной ванной комнаты и дала глазам
привыкнуть к полумраку спальни. Сделала пару неслышных шагов,
утопая в толстом ворсе светло-серого ковра, и пораженно замерла,
обнаружив комнату не в том виде, в каком ее оставила.
На кровати, которая, наверняка,
немало повидала на своем веку сладострастных переплетений
обнаженных тел, все также прикованный наручниками полулежал ее
клиент, все также голый и распростертый. Только теперь из
крошечного отверстия в центре его лба текла струйка темно-красной
крови. А напротив сидел мужчина с понуро опущенной головой. Одной
рукой, безвольно висевшей между широко расставленных ног, зажимал
пистолет. Другой – поднес зажженную сигарету ко рту, сделал затяжку
и выпустил долгую струю дыма.
