— Миш, привет! — Женя напряжен,
натянут, как струна.
— Здорово, — устало откидываюсь на
подушки. Я не спал всю ночь, да и день выдался сложный. Хочется,
как медведю завалиться в спячку, и чтобы никто не кантовал до
весны.
— Как там у вас?
— У кого у нас? — в голос привычно
просачивается горечь.
Нет никаких нас. Есть я,
самодовольный кретин, просравший своё счастье, и Злата, пытающаяся
вычеркнуть меня из своей жизни.
В трубке звенит гнетущая тишина.
Брат так напряженно молчит, что от этого внутри поднимается
тревога:
— Жень, ты по какому поводу вообще
звонишь?
— Ты не в курсе, да?
— Не в курсе чего?
— Старик, ты только движений лишних
не делай.
— Ты о чем, твою мать?
— Златку утром в роддом отвезли. У
нее воды внезапно отошли. Немного раньше срока, но вроде все
нормально. Я думал ты в курсе, что там и как…
— Нет, я не в курсе, — глухо отвечаю
и откладываю с сторону телефон.
Вот зараза кареглазая, даже не
позвонила…Не сказала, словно я чужой человек. Женька и тот в курсе,
а я нет. Это как же она меня ненавидит, раз не посчитала нужным
сообщить о том, что сын собрался появиться на свет?
Черт. Хреново— то как. Не
продохнуть.
Непослушными пальцами набираю ее
номер. Невыносимо хочется услышать ее голос, смех, тёплое
переливистое «люблю». В ответ тишина. Гудок за гудком растворяются
в гнетущем безмолвии.
Может ещё не все? Процесс ведь
небыстрый. Отправляю ей просто сообщение «Привет. Как ты там?".
Ответ приходит не сразу. Минут через
десять. Сдержанный, скупой, содержащий одни факты: "Спасибо, все
хорошо. Рост 49, вес 3800".
Лаконичные цифры, словно не о сыне
сообщает, а результаты матча.
«Тяжело было?»
«Да. Десять часов ада, но сейчас все
хорошо. Я счастлива. Спасибо»
Моя девочка счастлива, прижимает к
груди сына, смотрит на него сияющим взглядом, а я один, в пустой
квартире, не знаю, как унять заходящееся в агонии сердце.
«Почему ты не сказала, что в
больнице?»
Несколько минут задержки, а потом
входящее сообщение:
«Так внезапно все закрутилось, не до
звонков было»
Твою мать! Будто чужой, для нее, для
них обоих. Неужели трех секунд не нашла, чтобы просто скинуть
строчку…
В груди словно бомба взрывается,
пробив огромную сквозную дыру.
«Злат, только честно, ты вообще
собиралась мне сегодня об этом говорить?»
В ответ тишина, которая была
красноречивее любых слов.
— Злата, собирайся, мы идем гулять!
— торжественно объявляет Аня.
— Куда?
Мне лень. Переезд высосал из меня
все силы. Пока на поезде тряслась несколько часов, пока добиралась
до квартиры, в которой сестра живет, пока разбирала огромные сумки,
распихивая вещи по полкам…
Но Анька неумолима. Идем и все.
— Нюш, родная моя, уймись,
пожалуйста! — ворчу на нее.
На самом деле Аня не совсем родная.
Двоюродная, по отцу, но ближе нее у меня никого нет. Мы с ней росли
вместе, в школу ходили вместе. Все в месте. И сейчас все, наконец,
возвращается на круги свои.
Так получилось, что после школы она
осталась здесь, а я погналась за мечтой о красивой столичной жизни.
Отучилась там четыре года, защитила диплом бакалавра, потом
магистратура, ну а сейчас аспирантура, первый курс. Вроде все
хорошо складывалось, но в один прекрасный миг поняла, что хочу
домой и, наплевав на все, в середине учебного перевелась в родной
город.
Я люблю резкие решения.
— Злата, вставай! — она пытается
столкнуть меня с дивана, — давай, ленивая ты женщина, поднимай свою
тушку и собирайся.
— Ань! Я только приехала, только
разобралась. Мне просто хочется лежать, притворившись ветошью, и не
шевелиться.
— Слушай ты, ветошь! Належишься еще.
Идем.
Ее напору невозможно противостоять.
Это вечный двигатель с неиссякаемым запасом энергии.
