– Мам, а папа придёт? – уже в который раз спрашивает Арья.
– Обязательно придёт, – стараюсь успокоить дочь, незаметно
поглядывая на часы.
Сегодня её первое выступление, и присутствие отца для неё очень
важно. К радости или к сожалению, я вынуждена признать, что дочь
привязана к нему больше, чем ко мне.
Пишу сообщение мужу:
«Вова, ты где?»
Вижу, что прочитал.
И ни-че-го.
Возможно, он за рулём и не может сразу ответить. Пытаюсь найти
оправдание и понимаю, что его просто нет! Потому что можно
позвонить и сказать, где ты есть, в конце концов!
– Мам, где он? Нас уже сейчас позовут! – Аришка нетерпеливо
дёргает меня за руку.
Присаживаюсь перед ней на корточки и беру тоненькие пальчики в
свои. Холодные совсем.
– Замёрзла?
Отрицательно мотает головой и смотрит на меня несчастным
взглядом.
– Ариш, папа обязательно придёт. Он наверняка уже едет.
– Точно-точно? – спрашивает с такой надеждой в глазах, что
выворачивает мне душу наизнанку.
Точный ответ на этот вопрос я не знаю. В последнее время Вова не
всегда выполняет свои обещания. Но сказать дочке, что он не придёт,
я не могу.
– Он постарается. – Нахожу самый оптимальный вариант. – Он же
тебе обещал. Просто у него работа, – объясняю, извиняясь. Будто это
я виновата, что не могу прийти на дебют к собственной дочери.
И ведь Вова знал о нём заранее!
Я немного удивилась, когда сегодня утром муж начал
собираться.
– Вов, а ты куда?
– На работу.
– На работу? Но сегодня же воскресенье.
– И что? Ты так говоришь, как будто я первый раз работаю
семь дней в неделю.
– Не первый. Но я очень просила, чтобы именно сегодня ты был
свободен. У Арьи выступление во Дворце культуры, – добавляю после
небольшой паузы.
Вчера он пришёл слишком поздно, и дочь уже спала. Впрочем,
как и все последние дни. Иначе она обязательно напомнила бы ему. Я
же решила, что он специально задерживался, чтобы сегодня сделать
выходной и провести его с детьми.
Руки, завязывающие галстук, замирают на секунду, но тут же
продолжают привычные действия.
– Ал, я постараюсь успеть, – отрезает сухо.
Но, судя по всему, он опять или забыл, или не успевает.
– Я знаю, – глубоко и разочарованно вздыхает моя звёздочка. – Но
я так хотела, чтобы папа увидел моё выступление.
– Он увидит. Я обязательно запишу его на видео.
В детских глазах загорается крохотный огонёк.
– Арья, скоро наш выход, – звучит голос хореографа.
Но дочь не двигается с места. И Марина Андреевна подходит
сама.
– Ари, оставляй маму. Нам нужно идти.
– Иди, моя хорошая. У тебя всё получится, – наставляю застывшую,
как мраморное изваяние, дочь.
Прижимаю её к себе и готова прибить Вовку своими руками за её
расстроенное личико.
Дочь всё делает только ради папы. Танцует для папы, рисует для
папы, старается только ради его похвалы.
Отпускаю самые дорогие пальчики.
– Иди, Ариш.
Даёт себя увести.
Смотрю им в спину. Марина Андреевна, склонившись, что-то говорит
ей. Но плечики моей девочки опущены.
Потому что здесь нет папы.
Достаю телефон и набираю номер мужа. Упорно слушаю длинные
гудки, но Вова не отвечает.
Злюсь. Иду в зал и сажусь рядом с сыном, которого оставила на
Вику.
– Что так долго? – возмущается Малышкина. – И где Вовка? –
кивком показывает на пустое место.
– Не знаю, Вик. Он не отвечает. Занят, наверное.
– Вообще-то сегодня воскресенье! И ради дочери можно было бы
подвинуть свою супер-пупер важную работу!
– Вик, не начинай. Пожалуйста, – прошу.
И без её комментариев несладко.
В этот момент ладонь раздражает звуковая вибрация. Снимаю
блокировку и читаю сообщение от мужа:
«Ал, у меня не получается вырваться».
Мысленно позволяю себе выразиться нецензурно!
«Почему?» – пишу. И тут же стираю.
Сейчас это не имеет значения. Важно другое:
«Но ты обещал Аре!»
