500 лет назад
… – Ошибка! Ошибка! Внимание, разбалансировка! Энергия не стабильна! Просьба стабилизировать энергию! Запуск операции… Операция невозможна. Код 3! – Звук, раздающийся из сигнальной системы, разносился по всему помещению главного штаба по контролю за энергетическими ресурсами. Он был слишком громким, режущим слух, и люди, которые его слышали, невольно начинали впадать в отчаяние. Грузный человек со статной фигурой и высоким ростом тяжелыми шагами прошел в середину этого огромного зала. Его мощная аура успокаивала сердца отчаявшихся. Для всех, кто находился здесь, время будто замерло, и звуки сирены отошли на задний план. Этот человек успокаивал и давал надежду, что можно ещё хоть что-то сделать. Ещё есть шанс все исправить и вернуть то спокойствие, которое было потеряно. Это была картина, дающая умиротворение для отчаянных, ибо в такой ситуации именно его аура, которая в обычные дни считалась устрашающей, успокаивала. Но это не могло длиться вечно. Ложное чувство спокойствия продолжалось до тех пор, пока этот человек не остановился и не произнес приговор для всего населения, лишая их последней надежды.
– Соедините меня с Министерством Экстренных Ситуаций. Нужно оповестить население о происходящем в мире. Мы больше ничего не можем сделать. – Его глубокий голос пронёсся будто самый страшный зверь на свете, перебивая звуки сигнализации, несмотря на то что он не был слишком громким, скорее оглушающим, заставляя всё вокруг становится тише и не столь важным. Его зелёные глаза выражали холодную решительность заставляя всех понять одну истину. Они все бессильны перед лицом катастрофы. Сколько бы раз они не предупреждали, сколько бы сил ни вкладывали, все, за малым исключением, оставались глухи к их словам. Возможно, теперь люди поймут. Но что толку, ведь всё уже бессмысленно. Дороги назад уже нет, и остается только идти вперед, как бы ни было страшно, и искать пути решения. И уже никого не волновало, а может никто и не заметил или не мог заметить, что яркие зелёные глаза, которые всегда показывали лишь бесстрашие своего обладателя, потускнели и на их дне плескались грусть и боль, поглощающиеся постепенно отчаянием, словно утопая в нем. А всегда прямая и ровная спина будто опустилась, находясь под неподъемным грузом, заставляя вечно ослепительную ауру человека постепенно тускнеть. Но всем было не до этого, казалось бы, всегда сильного человека. Они потеряли надежду и теперь вынуждены лишить весь мир спокойствия. С тяжелыми сердцами работники начали суетиться, готовясь сделать самый важный шаг для истории человечества. Этот момент является переломным. Дальше – пугающая неизвестность, которую они должны преодолеть. Возможно, однажды это станет лишь частью истории их мира, но на данный момент они боятся. Их пугает неизвестность будущего и будет ли оно у них. Возможно, однажды они найдут способ всё исправить, найдут способ искупить собственные ошибки и дать ещё один шанс своей умной, но разрушительной в своей стремительности, расе. Но пока они несут тяжелый крест. Им нужно объявить приговор и назад уже дороги нет. С такой ношей они выполняют данный им приказ, как бы они ни хотели этого не делать.
Вскоре на экране показалась красивая, но строгая женщина. Она была одета в специальную форму и при взгляде на неё можно было сказать, что это выдающаяся и сильная личность. Её тёмные короткие волосы обрамляли слишком грубое для женщины лицо, но это не умоляло её красоты, скорее придавало особый шарм и гармонию в её внешность. Она, нахмурив брови и поджав губы, ждала, когда другая сторона сообщит цель своего звонка. Если присмотреться, то можно заметить, что данный звонок ей неприятен, так как от него ничего хорошего ждать не стоит, только проблемы, при чём если бы это был кто-то другой, то возможно у проблемы было бы решение. Но только не у этого человека. Он никогда бы не позвонил, если только не ситуация, которая не имеет решения или, по крайней мере, пока не имеет, так как он его не нашёл. Но в её глазах этот человек всегда находил способ и, если уж он позвонил, ситуация может быть очень опасная. Она смотрела на него острым взглядом, в котором читалась настороженность и раздражительность из-за ожидания того, что скажет другая сторона.
