За потоком воды последовал дружный
громогласный хохот. Гард открыл глаза и всем телом рванулся вперёд,
пытаясь достать обидчика, но сразу понял, что это было плохой
затеей: ударивший в глаза яркий солнечный свет заставил его снова
зажмуриться, а голова при резких движениях едва не раскололась от
оглушительной боли. Вдобавок к этому очнувшееся сознание начало
улавливать не менее сильную боль в отёкших конечностях и
отвратительное ощущение во рту, как будто там переночевала стая
линяющих кошек, попутно нагадив. Подождав, пока пульсирующая боль в
висках немного уляжется, Гард снова открыл глаза и очень плавно
поднялся на ноги. Одного беглого взгляда на смеющихся посетителей
таверны хватило, чтобы они подавились своим смехом и сделали вид,
как будто ничего не произошло. Виновника искать было бесполезно. Не
первый раз попадая в подобную ситуацию, Гард знал, что все начнут
говорить, будто хулиган сразу убежал, а они его и не знают вовсе.
Так, видели впервые. Ну и ладно. Может быть, когда-нибудь всё это
ему надоест, и он перестанет пить. Определённо… когда-нибудь. А
сейчас он с горем пополам добрался до стойки и хриплым голосом
потребовал воды. Доброжелательный хозяин таверны старик Бодб,
что-то кряхтя себе под нос, наполнил из кувшина большую глиняную
кружку, которую Гард осушил в два глотка. Стало немного легче, но
организм отчаянно потребовал сходить за ближайший угол.
Кивком поблагодарив хозяина, Гард
поспешил к выходу, а оттуда – за угол в узкий переулок, куда ходила
большая часть посетителей «Пьяного бобра». Но облегчиться не
удалось: с другого конца переулка, увязая в мусорных кучах и
отчаянно ругаясь, пробирались трое городских стражников. Попадаться
на глаза патрулю ой как не хотелось, и Гард заторопился прочь,
петляя по грязным улицам и проулкам одного из беднейших районов
города. Когда нужда вновь напомнила о себе, теперь уже гораздо
настойчивее, он брёл по относительно новым подворьям, выстроенным
на месте старинного кладбища, которое городские власти по какой-то
только им известной причине решили убрать. Заскочив в ближайшую
подворотню, Гард начал избавляться от ставшего неподъёмным груза,
думая при этом о «возвышенных» вещах. И когда уже пора было
уходить, кто-то схватил его за ногу. Опустив взгляд, человек увидел
сомкнувшеюся на своей щиколотке полуистлевшую руку, которая, к
слову, торчала из земли. Похмелье как ветром сдуло. Дико заорав,
мужчина начал лупить руку пяткой свободной ноги, не удержал
равновесие и упал на пятую точку. Попытался разжать пальцы – тоже в
бестолку: рука вцепилась намертво. А земля рядом с ним тем временем
начала шевелиться и вспучиваться. Вскоре на поверхности показалась
вторая рука, а за ней и голова… в проржавевшем шлеме, с обломком
арбалетного болта в виске, пустыми глазницами и почти без кожи.
– Твар-р-р-рь! Как посмел ты
осквернить мою могилу? – пророкотал восставший из мёртвых леденящим
душу голосом.
Совсем уже отчаявшись освободиться,
Гард изо всех сил ударил голову ногой, от чего та запрокинулась
назад. Раздался треск ломающихся позвонков. Нет, от такого нежить
не отправилась обратно под землю, зато ей понадобились обе руки,
чтобы поставить голову на место. Получив долгожданную свободу,
мужчина вскочил на ноги и побежал прочь, подальше от страшного
места. К сожаленью, частые пьянки дали о себе знать, и уже совсем
скоро пришлось остановиться на передышку. Сердце выпрыгивало из
груди, катастрофически не хватало воздуха, а голова слегка
кружилась. Сев на землю и опершись спиной о стену какого-то дома,
мужчина пытался восстановить нормальное самочувствие, надеясь при
этом, что убежал достаточно далеко. Редкие прохожие настороженно
поглядывали на него, проходя мимо, но и их внезапно не стало, когда
издалека начали доноситься тяжёлые шаги, а установившуюся тишину
прорвал отчаянный вопль:
