В большом кабинете с высокими узкими
окнами постепенно начинал собираться народ. Солнце заливало светом
пол и освещало входивших людей. Это были очень примечательные
личности, одна интереснее другой. Мужчины и женщины в строгих
тёмных, очень своеобразных одеждах, сверкающих на солнце вышивками
с гербами. Головы одних венчали причудливого вида шляпы, плоские с
большими полями, других - миниатюрные шапочки, третьих -
остроконечные колпаки, четвертых - цилиндры. Один старикашка,
маленький и круглый, как шарик, шёл, опираясь на длинную
крючковатую палку. Другой, хромавший на одну ногу, держал в руке
какой-то странный зонтик непонятного грязно-серого цвета, издалека
напоминавший сморщенную корягу, и было совершенно не ясно, зачем
это человек принёс её с собой.
Все шумно рассаживались за
полукруглые морёные столы грубой отделки, стоявшие на возвышении.
Люди о чём-то переговаривались. У дальней стены кабинета висела
меловая доска, и стоял стол. Вдоль другой стены расположились ряды
стульев.
В дверях появились две высокие
статные женщины с серьёзными, и даже суровыми, лицами. Одна из них
была одета в платье из тёмно-синего бархата с серебряным узором на
рукавах и подоле. Она была определённо старше своей спутницы: её
длинные седые волосы собраны в пучок на затылке, вытянутые очки
сдвинуты на нос, лицо, испещрённое мелкими морщинами, выглядело
очень усталым. Вторая женщина – значительно моложе. Её одежда
выглядела намного проще: чёрное платье с серой каймой по подолу,
простой, без всяких украшений, чёрный головной убор и чёрный же
плащ. Лицо её было очень бледно, и выглядело не только усталым, но
и немного взволнованным. Она явно старалась скрыть этот факт.
Худыми пальцами женщина то теребила платье, то поправляла плащ, то
крутила в руках какую-то тростинку.
- Вы чем-то обеспокоены, Констанция?
- спросила молодую спутницу женщина постарше, и в глазах её блеснул
луч нежности и тепла.
- Нет, нет, Айрин, Вам показалось, -
стараясь улыбнуться, сказала Констанция, - я просто... - она
попыталась придумать объяснение своего волнения, но её выручил
подошедший к ним седовласый старик с короткой густой бородой,
одетый в пурпурный костюм, расшитый золотыми нитями. На плечи его
был накинут плащ с вышитым орлом.
- Приветствую Вас, мисс Коллера,
профессор Гросперро, - сказал он спокойным негромким голосом, целуя
дамам ручки, - почти все собрались, и нам пора занять свои места.
Проходите ближе к окну, к профессору Бендену. Думаю, там Вам будет
удобно.
Подошедший был профессором
Верумистом, директором академии для одарённых детей, как её
называли в народе. А если быть более точным - одной из академий
магии для колдунов и волшебников.
Мужчина, который сидел у окна,
профессор Бенден, выглядел молодо и ухоженно. Ему было на вид лет
двадцать пять. Тёмно-каштановые волосы забраны в хвост на затылке,
маленькая бородка обрамляла подбородок, усики аккуратно
подстрижены. Благодаря крепкому телосложению, он казался крупнее
других профессоров. Однако при более пристальном взгляде
становились заметны последствия недавней болезни: вытянутое лицо
выглядело измождённым. Обе женщины, послушно пройдя вдоль стола,
сели на лавку рядом с мужчиной. Бенден повернулся к ним и
поздоровался, немного приподнявшись с места. Дамы ответили
приветствием, однако, желания беседовать с молодым профессором у
Констанции не было, и она приложила все усилия, чтобы придумать, о
чём ещё спросить профессора Гросперро.
Часть комнаты, в которой находилась
меловая доска, была чуть в тени. Лучи солнца не касались её,
поэтому заходившие люди не сразу могли рассмотреть, кто или что там
находилось.
А между тем, почти у самой стены на
невысоком табурете сидела девушка лет семнадцати. Невысокая и
худая, она выглядела немного младше своего возраста. На ней была
ученическая форма: юбка и жилетка из грубой плотной
тёмно-коричневой ткани, с тоненькими полосочками золотого шитья,
идущего по краям подола и карманов. Белая рубашка, не застегнутая
на верхнюю пуговицу, сильно контрастировала с костюмом и ещё больше
подчёркивала бледность кожи девушки. Поверх костюма - чёрная
накидка. Всё сдержанно и скромно. И только волосы, прямые и
глянцевые, горели каштановым огнём. Весь внешний вид и поза девушки
показывали, что она спокойна и почти безразлична к происходящему.
Будто для неё это обычный, ничем не примечательный день.
